– Ты слишком мнительный, – засмеялась Раиса Павловна.

– Возможно, – неконфликтно согласился муж. – Однако мой нос чует неприятный запах.

А через некоторое время однажды среди ночи в дом к адвокату прикатила Ангелина и разрыдалась прямо в прихожей. Встревоженный Рябов отвел вдову друга в свой кабинет. Никто из клиентов Валерия Федоровича не знал, что за картинами, которые украшали стены, были специально сделанные слуховые устройства, а в соседней комнате всегда сидела Раиса, верная помощница мужа, которая записывала все беседы на магнитофон, потом печатала их и подшивала бумаги в папки. Так создавался архив. Находиться в кабинете супруга адвоката не могла, в ее присутствии клиент ведь не станет откровенничать. И записывающее устройство там не поставишь – вдруг посетитель его заметит? Неприятностей тогда не оберешься. Адвокат как священник, ему надо говорить исключительно правду, но мало кто хочет, чтобы его откровения оказались записанными.

– Валера, помоги! – всхлипнула вдова друга. – Беда стряслась!

– Володя опять влез в долги? – предположил Рябов.

– И это тоже.

– А что еще? – напрягся юрист.

– В двух словах не объяснить.

– Я никуда не тороплюсь, начинай, – велел адвокат.

– Вера под следствием, – выдавила из себя Ангелина.

– Вот те пирог с курагой! – воскликнул Валерий. – Почему раньше не пришла? Что случилось? Кто у невестки адвокат?

– От государства он, – тихо произнесла Чернова.

– С ума сошла? – взвился Рябов. – Почему я до сих пор не в курсе?

Ангелина Сергеевна расплакалась.

– Володя начудил. Понимаешь, я до недавнего времени ничего не знала. Такой тугой клубок сплелся! Тараканьи бега… Сокровища Антонины Петровны и Михаила Ильича Мамаевых… Я против невестки ничего не имею. Вера – мать Леры, а внучку я обожаю. Но для нас будет лучше, если ее в психушку запрут. Вот тогда волна не поднимется, все быстро уляжется. Ты все можешь, у меня тоже связей полно, но я их в этой ситуации задействовать не могу. Не желаю, чтобы хоть кто-то знал: Вера не убийца.

– Ничего не понимаю! – воскликнул Валера. – Объясняй спокойно и по порядку. Без торопливости. Вдохни-выдохни – и вперед.

– Хорошо, – согласилась Ангелина. – Но до того, как тебе все выложить, спрошу. Вот ты завзятый коллекционер, да еще адвокат. Знаешь про дело Мамаева? Это давняя история. Он занимался жильем и имуществом покойных граждан, которые не имели наследников. Михаил Ильич с подельниками выносили из квартир что подороже и продавали.

– Нет, об этом деле я ничего не помню, – признался Рябов. – Да и невозможно обо всех, кто в руки закона попал, знать.

– Ну ладно, слушай… – вздохнула Ангелина.

Один раз к Николаю Чернову обратился некто Андрей Филимонов. Потенциальный клиент рассказал, что целый год являлся мужем Веры Михайловны Мамаевой, вложил в квартиру супруги деньги – сделал ремонт, купил новую мебель, и только собрался спокойно жить, как жена его выгнала. Истеричка придралась к тому, что Андрей пошутил во дворе с симпатичной соседкой, обозвала его потаскуном, вышвырнула его шмотки из окна и велела убираться вон.