Подскочив, быстро вынимаю из шкафа первые попавшиеся трусики и бюстик, хватая с вешалки лёгкое платье, жёлтого цвета. Несусь в ванную, но по пути трусики падают, и мне приходится наклониться, чтобы поднять их.

— А знаешь, я передумал. Можешь прямо так ехать. С голой жопкой… — слышится позади.

— И всё тебе покоя моя попа не даёт! — говорю уже из-за двери ванной.

— Не даёт, — соглашается мужчина. — Собирайся, Анна-Мария.

Я одеваюсь так быстро, как только получается. Успеваю ополоснуть лицо ледяной водой и почистить зубы, но вот волосы расчесать полностью не выходит. Бекетов барабанит по двери.

— Пять минут вышло!

— Глеб, ну минуточку всего дай! У меня…

— Что у тебя?!

— Да бли-и-и-ин!

— Открывай. Или уеду без тебя, — грозит мужчина.

— Чёрт!

Приходится открыть дверь. Глеб давится смехом, разглядывая копну наэлектризованных волос.

— У меня расчёска в волосах застряла. Поможешь достать?!

— Времени нет, но я могу чикнуть.

— Не надо!

— Стой ровно. Придётся потерпеть… — вздыхает Глеб.

Пока он пытается выдернуть массажную расчёску из моих кудрявых волос, я, пользуясь случаем, обнимаю мужчину за торс.

— Что бы ты без меня делала? Держи!

Бекетов вручает мне массажную щётку, выпутанную из волос.

— Ты меня подгонял, я поторопилась и схватила не ту расчёску.

— Мы уже опаздываем.

Бекетов игнорирует мои объяснения и сверяется с часами, которые, наверное, не только время и стороны света показывают, но и погоду на год вперёд могут спрогнозировать.

— Бери обувь и выдвигаемся.

Быстро засовываю ноги в сандалии на пробковой подошве и выхожу следом за мужчиной. Он заботливым жестом набрасывает на плечи мужской бомбер.

— Ещё не рассвело, довольно прохладно, — и крепко обхватывает мою ладонь своей.

Меня переполняет восторгом и радостью. Ещё не знаю, что придумал Глеб, но один факт того, что утро после проведённой вместе ночи получается нестандартным, говорит о многом.

Приходится подстраиваться под широкий, размашистый шаг Бекетова. И пусть он заверил меня, что ещё слишком рано покидать поместье его отца навсегда, то можно хотя бы притвориться, что это не так…

Ещё слишком рано и рассвету только предстоит начаться. В лицо бьёт утренняя прохлада и я в очередной раз благодарна тому, насколько предупредителен Глеб. Иначе бы я уже съёжилась от холода.

Двор поместья мы пересекаем в полной тишине, а возле ворот нас ждёт машина.

— Ух, твой Мерс! Тот самый?

— Да, тот самый. Крепкий, — Бекетов гладит широкой ладонью автомобильную дверь. — И в качестве исключения я разрешаю тебе сесть вперёд.

Мужчина подталкивает меня внутрь и забирается сам в салон.

— На переднем? Вау! Это почти карнавал какой-то! У нас есть повод?

— Есть. Ещё немного, и я сдохну сидеть взаперти!

Автомобиль заводится сразу же и наполняет салон приятным, низким урчанием мотора. Я пристёгиваюсь сразу же и с большим нетерпением смотрю на автоматические ворота, которые должны распахнуться и выпустить нас.

Как только это происходит, автомобиль трогается с места, и из моих губ срывается восторженный крик:

— Ура-а-а-а!

— Ты же помнишь, что это не навсегда? — смеётся в полный голос Глеб.