Я могу потерять малышей, если не буду наблюдаться у хорошего специалиста.

— Перейдем к сути. Съешь пироженку, — предлагает отец Глеба, достав пирожное из коробки. — Съешь, — настаивает и сам разрезает его наполовину, сдвинув тарелку с пирожным в мою сторону.

Мне нужно время на размышления, я задумчиво кромсаю ароматное пирожное вилкой, как вдруг… слышу металлический лязг.

— Что за чертовщина? Вы мне, что, в пирожное подсунули гадости?! Так и знала, что от вас ничего хорошего ждать не стоит! — рыкнув, отодвигаю тарелку в сторону. — Кушайте и не подавитесь.

— Приглядись повнимательнее. Мое предложение не так уж плохо…

— Я приму его, когда ад замерзнет!

Однако взгляд сам возвращается к пирожному и среди воздушного теста я вижу… металлический полукруглый ободок.

— Это что… кольцо?!

Отковыриваю вилкой из пирожного кольцо, стряхивая салфеткой налипшие крошки. Разглядываю его — белый металл, но не серебро. В центре — большой бриллиант. От него словно расползаются во все стороны лучики света, а вокруг россыпь мелких камушков.

Марианна

— Это платина. В центре бриллиант, который в свое время называли слезой ангела. Камень редкой чистоты. Раньше он красовался на кольце моей прапрапра… бабушки. Кольцо украли. Оно много раз переходило из рук в руки. Последний раз золотой ободок сильно изуродовали неудачливые похитители ценностей, желая распилить кольцо. Глупцы! Кольцо осело в частной коллекции обанкротившегося бизнесмена. Максим случайно обнаружил его и перекупил, вернул в семью. Теперь камень получил новую жизнь.

— Для чего это все? — спрашиваю и ахаю. — Вы что, делаете мне предложение? ВЫ?! Яков Матвеевич, как не стыдно! Вот сейчас встанете со стула, а мне придется из-под вашего стула целую гору песка выметать!

— Лет двадцать назад я бы сам сделал предложение. Однако сейчас, когда я уверенно приближаюсь к девятому десятку лет, мысль о внуках волнует кровь сильнее, чем возможность напоследок изобразить из себя престарелого плейбоя.

— Тогда от кого кольцо? — догадываюсь. — А-а-а-а… От Максима, что ли?

— От него. Мой сын не смог приехать сам. Сейчас он проходит последнюю процедуру в клинике по восстановлению кожи лица. Я предлагаю тебе руку и сердце Максима. Рекомендую принять! Это очень хорошее предложение.

— Для вас! Вы всех дергаете за ниточки! Всех, даже младшего любимчика! Хотите обзавестись наследниками и обелить репутацию бесплодного сына-гея?! За мой счет?! Если это сделка, то самая гнусная в мире!

— Отнюдь! Взамен ты получишь возможность, которая выпала тебе по счастливой случайности. Ты выносишь своих деток, будешь радоваться тому, как они растут, делают первые шаги и называют тебя мамой. Это очень дорогого стоит. По правде говоря, дороже всего.

Он очень умело давит на самое больное. На то, за что я переживаю сейчас больше всего.

Я бы хотела иметь детей… Хочу, чтобы мои крошки выросли, хочу увидеть их и поцеловать.

Однако я не так глупа, чтобы прямо кидаться в омут договорного брака.

— Мне нужны гарантии, — откладываю кольцо в сторону.

Яков Матвеевич настойчиво берет мою ладонь в свои шершавые ладони и говорит проникновенно, заглянув в глаза: