– Вы не похожи на психотерапевтов, которых я встречала ранее, – сказала она.

– А ты многих видела?

– Нескольких.

– Почему ты посещала их? Что произошло?

– Много всего и в разное время, – пожала плечами Эйвери. – Депрессия, злоупотребление алкоголем. Как-то раз я хотела вернуть дочь, но не знала как, поэтому я просто пришла на встречу, чтобы разобраться в ситуации. Специалист называет проблему и мы пытаемся решить ее.

Слоан взяла блокнот и карандаш, чтобы сделать заметки.

– Почему ты здесь сейчас? – спросила она.

– Мне сказали, что я должна.

Слоан рассмеялась и прикрыла рот.

– Извиняюсь, – сказала она. – Понимаю, что мы только что встретились, но я готова поспорить, что тебя невозможно заставить сделать то, чего ты сама не хочешь. Позволь мне перефразировать. Почему ты пришла ко мне прямо сейчас?

– Капитан сказал, что либо я иду сюда, либо меня отстраняют от дела. А я не хочу этого. Если Вы читали газеты в последнее время, то запросто поймете почему.

– Ты очень предана делу, да?

– Наверное, да.

– Это замечательное качество. Преданность обычно означает, что ты достаточно лоялен, смел и настойчив. Тем не менее, как и со всем в этом мире, данное качество может быть как хорошим, так и плохим. Ты сказала, что иногда ты настолько увлекаешься расследованием, что теряешь контроль. Замечала ли ты еще какие-нибудь моменты, которые лишь добавляют тебе неприятностей, вместо помощи?

В голове раздался голос Джека: «Ты все еще замужем за своей работой, как и всегда». И Эйвери вспомнила о хаосе, царящем в ее личной жизни, когда она считала, что все идет просто замечательно.

– Я всегда полностью отдаюсь работе. В результате все остальные аспекты моей жизни просто разваливаются: отношения, семья, друзья.

– А ты хотела бы, чтобы все это присутствовало в твоей жизни? – спросила Слоан.

Эйвери повернулась к ней лицом.

– Да, – честно ответила она. – Я бы очень этого хотела.

– В твоей жизни хватит места всему этому?

На этот вопрос было сложнее ответить. На первый взгляд места вполне хватало. У нее была просторная квартира, где она могла проводить время с семьей и друзьями, когда не была на работе. Но внутренне она осознавала, что настолько закрыта, что больше похожа на робота, который постоянно ищет ответы, решает задачки. И у этой машины не было времени ни для кого.

– Ты выглядишь расстроенной, – произнесла Слоан. – Что происходит? Поговори со мной.

Неожиданно, Эйвери все поняла.

«Работа и есть твоя жизнь. Все понимают это, кроме тебя самой».

Столь резкое осознание потрясло Эйвери. Она поняла, что задыхается от всего: от этого офиса, этой одежды, этой жизни. Она встала, собираясь уйти.

– Прошу прощения, – сказала она. – Но мне пора.

– Что случилось? – продолжала Слоан. – Только что нечто изменилось. Это очень важно, Эйвери. Что такого я сказала? Что вызвало подобную реакцию? Прошу тебя, остановись.

– Я все поняла, – ответила Эйвери. – Я и есть проблема. Я всегда была проблемой.

– Но ты не…

Блэк вышла.

Эйвери уже давным-давно не ощущала похмелье с утра, но после разговора со Слоан, работа показалась ей последним местом, куда стоит идти. Она чувствовала себя сломленной, разбитой и не могла даже видеть свое отражение.