Она взбежала по винтовой лестнице, Рамирес поспешил за ней. На следующем этаже находилось еще больше студентов, которые делали заметки, внимательно слушая экскурсовода. Эйвери оглядела стены. На камне было выгравировано множество фраз на латыне. Одна из них, казалось, была обо всех профессорах астрономии, ушедших и будущих.

– Обсерватория изначально располагалась на Бойлстон-стрит, – рассказывал экскурсовод. – И была названа в честь первого профессора астрономии, работавшего в Бостонском университете. Она открыта для посещения не только студентов. Люди со всего штата приезжают сюда, чтобы изучать звезды.

Эйвери продолжила подниматься. Следующая дверь открывала проход на крышу.

Рядом с белым куполом смотровой площадки располагалось нечто вроде потрепанного трейлера. Внутри него находилась мастерская. На двух длинных деревянных столах лежало множество ящиков для инструментов, паяльники, клейкая лента, клей, куски металла и дерева, и куча других предметов. На стенах и полках она разглядела камертоны, лампочки различных размеров и детали телескопа.

На стуле сидел мужчина средних лет с черными, но уже седеющими волосами. Он был одет в черную футболку и комбинезон и полностью поглощен каким-то засаленным генератором. Он попытался открутить часть, но болт не поддавался.

– Извините, – произнесла Эйвери.

Мужчина вздрогнул и обернулся. Он был вполне симпатичным, слегка загорелым и явно взбудораженным.

– Простите, – ответил он, – но вам нельзя здесь находиться.

Он только собрался вернуться к работе, как подошел Рамирес.

– Мы из полиции, – сказал он.

Эйвери с Рамиресом показали свои жетоны.

– Ого, – ответил мужчина и, прищурившись, вслух прочитал их номера.

– У меня фотографическая память, – пояснил он, видя любопытство в глазах собеседников. – Если мне когда-нибудь понадобится связаться с одним из двух копов, поднявшихся ко мне на крышу, я смогу найти вас.

– Прошу прощения за беспокойство, – продолжила Эйвери. – Я детектив Блэк, а это мой напарник, детектив Рамирес.

– Питер Лэндинг, – ответил он. – Я один из профессоров астрономии Бостонского университета. Сегодня мне приходится поработать в качестве персонала обсерватории. Никак не могу запустить этот генератор, – пробормотал он, повернувшись к своему столу и продолжив работу, пока не вспомнил, что Эйвери с Рамиресом все еще здесь. Он медленно повернулся на стуле.

– Как давно Вы работаете здесь?

– Уже двадцатый год, – ответил он так, будто этот факт удивил его самого.

– Чем именно Вы занимаетесь? – спросила Эйвери.

– Не считая обучения астрономии? – рассмеялся Питер. – Это очень хороший вопрос. Лекции занимают лишь малую часть моего дня, это так. Я также подготавливаю лаборатории для студентов. Точнее, – поправил он себя, – мой помощник подготавливает их. Это вполне конкретная, практическая наука, понимаете? Мы помогаем студентам самим разобраться, что происходит во вселенной. К примеру, возьмите свет. В этом семестре у нас была лаборатория, в которой они изучали свет, отраженный от камня. Идея заключалась в том, чтобы показать им, что планеты и спутники с подобными породами будут излучать подобный свет во всей Вселенной.