— Товарищ старший лейтенант, развитое социалистическое общество — это фаза коммунизма, где действует принцип: от каждого — по способностям, каждому — по труду. По мере развития социализма и его укрепления государство диктатуры пролетариата превращается в общенародное социалистическое государство, выражающее волю и интересы рабочего класса, крестьянства и интеллигенции. Утверждается новый социалистический образ жизни, — стоя по стойке «смирно», доложил Архипов.

Замполит роты, ошеломленный бойким ответом, удивленно смотрел на разведчика.

— Продолжайте, Валерий Григорьевич, — и пошел дальше проверять занятия по наиважнейшей дисциплине в Советской армии.

Боевые выходы разведывательных групп 80-й отдельной разведывательной роты 103-й гвардейской воздушно-десантной дивизии с задачей ведения разведки мятежников выявили их активную деятельность в кишлачных массивах, прилегавших к Кабулу.

Мятежники обменивались информацией в тёмное время суток методом подачи световых сигналов лампами, кострами, фонариками. «Иллюминация», которую душманы устраивали в горах, кишлаках, свидетельствовала о наличии у них разведывательных данных о советских войсках. В первую очередь, о гвардейской воздушно-десантной дивизии, палаточный лагерь которой раскинулся вблизи кабульского аэродрома.

Выходы моей разведывательной группы к кишлаку Тарахейль, что примыкал сетью дувалов к обратному скату тёмной вершины, получившей название Чёрной горы, носили еженощный характер. Морозными вечерами я уводил разведывательную группу в тыл противника, где, наблюдая за жилым массивом, изучал подходы для захвата сигнальщиков, курьеров — связующих звеньев душманского подполья с мятежниками в горах. Уходил с группой на лыжах через боевое охранение в составе парашютно-десантного взвода, бойцы которого вгрызлись в каменное плато у широкой долины. Под утро возвращался назад.

Планируя очередной выход в ночь, я не мог отделаться от терзавших сомнений, а что, если «сигнальщики» засекли мою группу при выполнении задания? Выпустили? Не ударили из засады? — Оставили на потом, куда, мол, денемся? А «засветиться» могли, где угодно: у того же боевого охранения, на Чёрной горе, при возвращении на базу. Противнику ясно, что рано или поздно мы появимся на их территории для добывания интересующей нас информации. Соответственно, сюрприз в виде засады или даже — засад — был обеспечен сполна! Таким образом, размышлял я, нужны были новые, нестандартные решения на разведку, которые бы исключали случайные риски при действии группы в тылу у мятежников. Иначе удачи не видать!

В ожидании начальника разведки дивизии майора Скрынникова я грелся у «полариса», обдумывая выход ночью к кишлачному массиву за Чёрной горой. Мои размышления исходили из возможных умозаключений командира мятежников, получившего информацию об отметившейся в его тылу разведке «шурави». С этой позиции и выстраивал ответные действия «духовского» командира в отношении перехвата разведывательной группы русских.

«Мятежники» — это большей частью подразделения регулярной афганской армии, перешедшие в лагерь оппозиции. Их командиры, имея военное образование выпускников военных училищ европейских стран, в том числе и Советского Союза, мыслили грамотно. Варианты выхода русских разведчиков в их тылы просчитывались легко, и они понимали, что «шурави», изучив господствующий над местностью хребет, «засекли» передачу световой информации из кишлаков — к горному массиву и обратно.