– Нашенская! – с каким-то вызовом сказал дядя Фима, стоявший до того чуть поодаль, и…

… удивительно, на какой разный манер могут танцевать люди на одну и ту же мелодию.

Потом мы снова пили, пели, плясали… и наконец-то полностью стали теми, прежними ещё мужчинами-победителями, для которых война только что закончилась Победой. Просто – победители, а не председатели парламента, мэры городов и шерифы округов… Братство.

Спать легли ближе к трём пополуночи, и что интересно…

… пьяных не было.

– Привыкай! – перекрикиваю шум моторов, надевая лётный комбинезон, – Воевать тебе предстоит всё больше по картам, а это, брат, совсем другое!

На губах Железного Феликса появляется еле заметная улыбка, но воспитанный шляхтич не спорит, считая очевидно, что я впал в менторский раж и озвучиваю очевидные для него вещи.

Аэропланы тем временем один за другим выруливают на лётное поле, и взлетают, начиная описывать широкие круги над усадьбой Корнейчукова, к вящему восторгу кафров.

– Другое! – повторяю ещё раз, – И не улыбайся ты так, чортушко!

– Прости, – Дзержинский уже откровенно скалит зубы.

– Да, другое! – стараюсь отрешиться от раздражения, – Это только кажется, что ты всё-то уже знаешь и умеешь, а на самом деле чорта с два! Вот скажи – честно только… Не думал ни разу, что если тебе тогдашнему, да сегодняшние знания, то-то было бы здорово?! А? Как бы врага громил, зная заранее… Пусть даже не ходы, а хотя бы более глубокое понимание момента. Стратегия, тактика, логистика, политический момент… нет?

Феликс хмыкает этак неопределённо и кивает… не вдруг. Но хорошо хоть задумывается!

– То-то и оно, – я наконец справляюсь со всеми застёжками, но не лезу пока в кабину аэроплана, желая договорить, – Генералы всегда готовятся к прошедшей войне[42], и ты не исключение!

– Да и я, – отвечаю на незаданный вопрос, – Мы можем только предугадывать, анализировать, просчитывать стратегию на основе имеющихся у нас знаний. Проблема в том, что даже самые лучшие военачальники основой стратегии делают не имеющиеся знания, а имеющийся личный опыт! Сознательно или подсознательно, не важно.

– Мишка говорит, – вставляю для пущей убедительности авторитет брата, – что даже штабного офицера отучить думать шаблонно крайне сложно. Чу-уточку самую если человек может творчески мыслить, своё что-то придумывать, так уже – ценность! Только вот не все эту ценность понимают, н-да… даже среди штабных.

– Есть у офицера какой-то положительный опыт, так везде его пихать и будет! – продолжаю я, и Феликс, усмехнувшись чему-то своему, кивает согласно, – Не всегда собственный даже – бывает иногда, что лекция особенно яркая была, или преподаватель харизматичный, и всё… В голову влезает военная наука времён Цезаря, и хоть ты тресни! На её основе и строит генерал свои планы. А если современная военная наука не укладывается в прокрустово ложе завоевательных походов Рима, то тем хуже для науки! Подпиливают, подклеивают… но пхают свои представления о должном, а потом – кровью аукается архаичность эта старинная!

– Ладно… – слегка утратив запал, хлопаю его по плечу и одеваю шлем, – Вижу, сейчас ты задумался о моих словах, но то ли не переварил ещё, то ли подсознательно не согласен. Может, в воздухе понятней будет. Полезли!