Аланна вдруг нахмурилась: в пламени постепенно проступал рисунок. Не может быть – ей ведь недоступно Видение. Заклинание сотворила Мод, значит, она одна и должна узреть ответ.

Вопреки всем законам чародейства, известным Аланне, образ становился все больше и ярче. Перед ней возник город, целиком выстроенный из блестящего черного камня. Аланна подалась вперед и прищурилась. Ничего похожего она прежде не видела. Яркое солнце било в сияющие стены и башни. Аланне стало страшно, так страшно, как никогда в жизни…

Мод отпустила руки детей. Картинка растаяла.

Аланна ощутила холод и смятение. Что это за город, где он находится?

Том изучил свою ладонь – ни ожогов, ни шрамов, никаких следов того, что целительница несколько минут держала ее в огне.

Покачиваясь, Мод встала; выглядела она немолодой и утомленной.

– Я видела много такого, чего не поняла, – наконец прошептала она. – Много…

– А город видела? – вырвалось у Аланны.

Целительница бросила на нее подозрительный взгляд.

– Не видела.

Том вскочил на ноги. Его снедало любопытство.

– Ты что-то увидала? Но заклинание творила Мод…

– Ничего я не видала, ничегошеньки! – огрызнулась Аланна.

Том решил повторить свой вопрос позже, когда сестра оправится от испуга, и обернулся к целительнице.

– Рассказывай! – потребовал он.

Мод тяжко вздохнула.

– Что ж… Том, завтра мы с тобой отправимся в Город Богов.

На рассвете следующего дня лорд Алан вручил близнецам два запечатанных письма, по-отцовски благословил их, а затем дал наставления Кораму и Мод. Корам все еще не догадывался о перемене плана. Аланна собиралась ввести его в курс дела не раньше, чем они окажутся за пределами Требонда.

После того как лорд Алан отпустил детей, Мод отвела их в комнату Аланны, а Корам пошел готовить лошадей. Письма тут же были вскрыты и прочитаны.

Лорд Алан вверял Тома попечению герцога Гаррета Наксенского, Аланну же передавал в руки Старшей Дщери, настоятельницы монастыря. Раз в три месяца он будет высылать деньги на содержание детей, и так до тех пор, пока наставники не сочтут, что обучение завершено и близнецы могут вернуться домой. Поскольку все внимание лорда Алана Требондского занято наукой, в деле воспитания своих отпрысков он полностью полагается на герцога и Старшую Дщерь и выражает им глубокую признательность.

Каждый год немалое количество похожих писем приходило как во дворец, так и в монастырь. Все девочки из благородных семейств жили и обучались при монастырях, а по достижении пятнадцати-шестнадцати лет их представляли ко двору, где они находили себе партию. Что же до мальчиков, как правило, старший сын в семье аристократа отправлялся в королевский дворец и там овладевал знаниями и навыками, положенными рыцарю. Младшие сыновья могли последовать за старшими братьями, а могли сперва провести какое-то время в монастыре либо в храме у жрецов, изучая религию или чародейство.

Том, который мастерски копировал отцовский почерк, написал два новых письма, одно насчет себя, другое касательно «Алана». Аланна внимательно их прочла и с радостью убедилась, что отличить подлинник от подделки практически невозможно. Ее брат-близнец довольно откинулся на спинку стула: прежде чем обман раскроется, может пройти не один год.