Вторая Испанская республика пала потому, что с самого начала ее не приняли мощные и влиятельные политические силы как справа, так и слева. Более того, в попытке решить многие наболевшие проблемы, перед лицом которых стояла Испания (и которые привели к краху предыдущего режима), она оттолкнула многих, кто на первых порах хотел сотрудничать с ней. Пять с половиной лет республики пришлись на время, когда со страстью, подогретой кризисами, одна из политических сторон обрела достаточно сил, чтобы не дать другой стороне одержать немедленную победу, если разразится война. После падения монархии в 1808 году в Испании были три главных объекта противоречий, послуживших поводом для ссор и споров: церковь и либералы; землевладельцы, к которым позже присоединилась буржуазия, и рабочий класс; те, кто требовал тех или иных местных прав (главным образом в Каталонии и Стране Басков), и защитники жесткого централизованного контроля Кастилии.

Все эти три диспута подкармливали друг друга, доводя накал страстей до высшей точки кипения^>2, так что любые попытки одной из сторон смягчить ситуацию тут же пресекались возобновлением насилия с другой стороны.

На этих жестоких конфликтах и жила страна. У испанцев не было привычек к организации, к компромиссам или хотя бы к вежливым выражениям. И если существовали традиции, общие для всей Испании, то, скорее всего, это горячность и непримиримость в спорах по вопросам религии, взаимоотношения классов и происхождения. Тем не менее все испанцы, сознательно или подсознательно осознавая, что когда-то Испания была крупнейшей страной в мире, в то же время чувствовали, что она должна по крайней мере выглядеть единой и все бесконечные споры несущественны для ее великой истории. Именно это в какой-то мере и заставляло испанцев думать, что в любом компромиссе есть что-то унизительное по отношению к идеалам (пусть даже это и означало, что им никогда не удастся создать практичную политическую программу). В то же самое время огромное количество людей хотели «новой Испании» (что на деле могло означать сотню самых разных понятий), которая была бы достойна ее великого прошлого и высоких качеств самих испанцев. Эти мотивы подспудно руководили теми сеньорами, которые пели гимн фалангистов «Лицом к солнцу»:

Те же эмоции владели и страстными революционерами, которые пели анархистский гимн «Сыны народа»:

^>1 Эта фраза принадлежит экономисту Хоакину Косте.

^>2 Хотя не в том же самом порядке, как они всегда были в прошлом. Например, во время Первой карлистской войны либералы выступали как защитники контроля со стороны Кастилии против региональных требований каталонцев и басков, а в 1936 году наследники этих либералов отстаивали своеобразную федерацию провинций.