– И ты будь осторожна!

Подобрав подол и оглянувшись в последний раз, я двинулась к карете. Замешкалась возле неподвижных коней и опасливо постучала по морде ближайшего. Ответило гулкое эхо. Где Варлог их откопал? Старыми не выглядят: никакой ржавчины, заедания – будто только вчера изготовлены… Кем это, интересно?

Ксавьер помог мне забраться внутрь, поцеловав напоследок пальцы, и вот уже крыльцо уплывает прочь вместе с деловито разбредающимися участниками плана, а меня неудержимо несёт вперёд, навстречу судьбоносному для всего Мистиктауна вечеру.

Ехать в карете оказалось не так страшно, как смотреть на неё снаружи. Даже удобно, и шумело здесь гораздо меньше. Только пришлось держаться за петлю возле окна из-за тряски. Интересно, а для чего ещё и вот эта лента сбоку? Прямо как ремень безопасности в машине. Дома проносились мимо, сливаясь в вереницы огней. Мне даже понравилось…

И с каждой секундой нравилось всё больше. В груди, несмотря ни на что, нарастало радостное предвкушение. А чего вы от меня хотите? Мне всего-то семнадцать. На мне самое прекрасное на свете платье, и я еду в карете на первый в жизни бал, где меня ждёт красавец-принц. Всё остальное – детали.

От этих мыслей отвлекло лёгкое жужжание. Выглянув наружу, я увидела, как из прорезей в боках коней выдвигаются узкие металлические пластины. А дома проносились всё быстрее и быстрее. Лёгкий взмах, и пластины расправились веерами на манер жалюзи… и быстрее, и быстрее, и быстрее… превратившись в… нет, только не это! Они же не собираются… тот самый ремень захлестнулся на мне чёрной змеёй, накрепко пришпилив к сиденью… нет-нет-нет, я не давала согласия! Последний удар копытами, и…

НЕ-Е-Е-е-е-е-ет!

Вечернее небо рвануло навстречу, оставляя где-то внизу залитый огнями и будто сошедший с открытки городок, а я целиком превратилась в огромный вопящий рот.

В общем, знайте: если в один из дней до вас донёсся странный, будто бы из ниоткуда, визг – визжала я.

Ратуша сияла как рождественская ёлка. Толпящиеся перед входом нарядные люди блестели охапками конфетти, мигали вспышки фотокамер, отсвечивали крыши лимузинов и десятков других автомобилей, медленно ползущих по запруженной улице.

Стеклянная крыша здания напоминала сказочную черепицу изо льда, сквозь которую в погожие вечера проглядывали звёзды.

Карета загудела на своей воздушной подушке, по бокам замигали лампочки, и полозья начали медленно втягиваться обратно, вновь уступая место колёсам, убранным на время полёта. Я даже на самолёте никогда не путешествовала, не знаю, есть ли там в карманах сидений такие бумажные пакеты и для чего они нужны, но я сплёвывала туда скорлупу от фисташек из мини-бара.

Варлог определённо знает толк в комфорте. Доставили меня наилучшим образом, ещё и облетели все пробки, возникающие в нашем сонном городке один-единственный раз в году – в день бала. Но как же мы будем снижаться? Там же повсюду люди, ни одного свободного местечка…

Коней, в отличие от меня, сомнения не одолевали. Они направились прямо в толпу.

И если в первые мгновения, заметив карету, люди смотрели в небо, дёргали соседей, восторженно тыча в нас и снимая на камеры, то вскоре и до них начало доходить. Охапки мишуры бросились врассыпную, схлынув с лестницы, и копыта с чудовищным грохотом врезались в мрамор на её середине, выбив крошку и расколов ступени, но на этом не остановились, продолжая движение всё выше и выше, прямо в гостеприимно распахнутые двери, из которых лилась музыка…