— Смотри, — сказал Киллиан, отсчитывая шаги. — Ты уже прошел четверть комнаты. Это не так уж плохо. Прежде чем закончится зима, мы это сделаем. Ты это сделаешь! Правая нога.

Тренировка началась.

Несмотря на желание и полную отдачу Алессандро, ему приходилось очень тяжело. Чтобы сделать шаг длиной в пять сантиметров, нужно было прикладывать огромные усилия. Киллиан, чтобы заставить мальчишку двигаться, пытался его разозлить:

— Мир несправедлив, Але, и ты это знаешь лучше других, ты получил очень сильный удар. Давай подвинь эту проклятую ногу.

Тело Алессандро дрожало от напряжения. Лицо покраснело от прилива крови.

— У тебя самая хреновая жизнь, какую я могу себе представить, и не только потому, что спинной мозг поврежден. Тебя окружают ужасные люди. Тебе вообще ни в чем не повезло. Правая нога. Давай!

Дрожь усилилась, мальчик застонал, словно животное. Он сжал челюсти, и было слышно, как скрипят его зубы.

— Девушка тебя бросила, друзья не приходят. Эти бедные провинциалы, твои родители, даже не осознают, что у тебя мозг работает. Давай, правая нога! Или я тебя положу обратно в постель.

Наконец мальчику удалось продвинуть правую ногу на несколько сантиметров. Алессандро остановился и тяжело задышал, пытаясь восстановить силы.

— И каждый день будет хуже, неважно, что говорят врачи. Каждый день будет хуже. Мы с тобой это знаем. Чем раньше ты дойдешь, тем лучше. Однажды меня не будет рядом, чтобы помочь. Левая.

Алессандро посмотрел на него. Он знал, что Киллиан говорит все это, чтобы заставить его двигаться, но одновременно наслаждается своей властью, своими возможностями.

— Она опять здесь? — Киллиан с улыбкой посмотрел на фотографию в рамке, которая стояла на комоде у кровати. На фото здоровый, улыбающийся Алессандро обнимал симпатичную блондинку. — Кто поставил? Твоя мать, да?

Мокрый от пота, Алессандро сосредоточился на своей левой ноге.

— А мамочка знает, что эта шлюха, пока ты тут мочишься в памперсы, спит с половиной факультета?

От напряжения Алессандро снова задрожал.

— Она тебя поддерживала, когда ты раздробил все кости? Что она сказала? «Прыгай, милый, прыгай… Всегда вперед, дорогой!» — об этом Киллиан знал от приятеля Алессандро, ставшего свидетелем трагедии. Он рассказал это брату мальчика, тот передал отцу, а отец — консьержу. Киллиан обожал эту тему. — Левая нога. Она ни разу не приходила тебя навестить, да?

Снова гортанный, животный стон. Нижняя губа, прикушенная зубами, треснула, из нее брызнула кровь.

— Я знаю, она не приходила… Я же сижу внизу весь день. А такую телку я бы заметил…

Алессандро выдавил крик и шагнул вперед левой ногой. Ожидая похвалы, он поднял глаза на Киллиана. По подбородку текла кровь.

— И что это за триумфальный вид? Ты прошел всего двадцать сантиметров… Смотри, сколько еще осталось! Правая нога!

Так продолжалось еще полчаса. Киллиан повторял, по-разному расставляя акценты, как бессмысленна и жалка жизнь больного. Алессандро удалось пройти дальше, чем в прошлый раз. Но с каждой минутой усталость накапливалась, и юноша становился все более пассивным, апатичным. Наконец силы его покинули. Он перестал дрожать, лицо расслабилось, и взглядом, полным бессилия, он попросил о пощаде.