Киллиан поднял взгляд. Он был похож на ребенка, который признался в каком-то плохом поступке и теперь, рассказав все, ожидает прощения.

Мистер Самуэльсон смотрел на него совершенно серьезно. Потом вновь улыбнулся:

— Честно говоря, даже не знаю, верить вам или нет…

— Все так и было. Буду вам очень благодарен, если вы ничего не скажете миссис Норман, а то ее хватит инфаркт. Я сам во всем виноват.

— Не могу поверить ни одному слову… Но, по крайней мере, вы признались.

В этот момент мешок за спиной Киллиана вдруг завибрировал. Это была странная, прерывистая дрожь.

— Обещайте, что как-нибудь расскажете мне настоящую причину, ладно?

Киллиан не ответил — его внимание было приковано к наволочке. Через долю секунды заиграла мелодия мобильника. Киллиан не пошевелился. Мистер Самуэльсон — тоже. По вестибюлю с нарастающей громкостью разносилась цифровая версия «К Элизе» Бетховена.

— Кажется, вам звонят.

— Да, но… я знаю, кто это, и сейчас не хочу отвечать. — Киллиан действительно знал, кто это. Через стекло было видно, что на тротуаре стоит Клара, прижимая к уху мобильный телефон.

Мистер Самуэльсон повернулся в сторону лифтов:

— Вы очень интересный тип. Кстати, можно ли как-то вернуть мои письма?

— Я выбросил их в реку, — ответил Киллиан, не отрывая взгляда от Клары.

Мистер Самуэльсон кивнул и направился к лифтам:

— Хорошего дня.

— И вам тоже, — сказал Киллиан.

Клара повесила трубку, и фортепианная пьеса оборвалась. Киллиан метнулся к лестнице, ведущей в подвал, чтобы Клара не успела его увидеть. За спиной уже слышался знакомый стук каблучков девушки, которая вошла в дом. Клара и мистер Самуэльсон вежливо поздоровались.

Вбежав домой, Киллиан спешно скинул с себя всю одежду и засунул ее в большой пакет для мусора, вместе с мешком, точнее наволочкой, набитой одеждой. Для того чтобы осложнить ситуацию, достаточно одной капли крови. Он переоделся в чистое, обулся, надел пальто.

Он хотел оказаться как можно дальше до того, как все обнаружится. Через несколько минут здание наполнится страшным хаосом. Когда он выходил на улицу, было еще тихо, не было слышно ни криков, ни еще чего-нибудь необычного. С черным мешком для мусора в руке он направился на восток. Конечно, привычное место на берегу Гудзона, у Семьдесят девятой улицы, было более поэтичным и располагало к размышлениям, но сейчас было не время идти туда. Берег Ист-Ривер намного ближе и вполне его устраивал. Он перешел реку по пешеходному мостику недалеко от Шестьдесят третьей улицы; здесь почти не встречались пешеходы, было пустынно. Да и холод меньше всего располагал к прогулкам у воды.

Когда он оказался за пределами досягаемости камер наблюдения и любопытных глаз, то засунул в мешок руку в перчатке и нашел в кармане брюк Марка его айфон. Он не знал, что с ним делать. Конечно, большой ошибкой было не проверить карманы одежды еще там, в квартире, ведь отсутствие мобильника может вызвать лишние подозрения. И Киллиан решил, что оставит телефон у себя, пока не придумает что-нибудь. Он положил в мешок увесистый камень, чтобы гарантированно пустить его на дно, и бросил в воду.