– Никаких крайних мер. Лечение состоит из комбинации гипноза, групповой психотерапии, арт– и игровой терапии. Сеансы проводит доктор Келлер. Важнее всего помнить, что мы вам не враги.
– Мы здесь, чтобы помочь вам, – добавил Келлер, – и хотим, чтобы вы тоже нам помогали. Изо всех сил.
Доктор Луисон вызвал санитара. Тот взял Эшли под руку.
– Служитель отведет вас в вашу комнату, – сказал Фостер. – Позже еще поговорим.
После ухода Эшли Отто осмотрел собравшихся:
– Ну, что скажете, коллеги?
– По крайней мере у нас есть одно преимущество. Всего два чужеродных «я».
– Сколько было у той несчастной, Белтранд? – силился припомнить Келлер.
– Девяносто.
– Ничего не скажешь, повезло.
Эшли не знала, чего ожидать, но почему-то представляла себе темную, сырую, зловещую темницу. Однако лечебница оказалась больше похожей на уютный загородный клуб. Только с железными решетками на окнах. И надзирателями. Как в тюрьме.
Пока служитель вел Эшли по светлым коридорам, та с удивлением наблюдала, как пациенты свободно общаются между собой и ходят повсюду без всяких ограничений. Здесь были люди разных возрастов и все казались абсолютно нормальными. Почему они здесь? Кое-кто улыбался и здоровался, но Эшли была чересчур растерянна, чтобы отвечать. Все казалось нереальным. Она в сумасшедшем доме, психушке. Сейчас над ней начнут издеваться.
«Неужели я безумна?!»
Они добрались до большой стальной двери, отделявшей часть дома от остальных помещений. Перед дверью стоял охранник. Он нажал красную кнопку, и дверь медленно отъехала в сторону.
– Это Эшли Паттерсон, – объявил сопровождающий.
– Доброе утро, мисс Паттерсон, – приветствовал второй служитель.
Все, как обычно, ничего из ряда вон выдающегося.
«Неправда! Ничего уже не будет как обычно. Мир перевернулся!»
– Сюда, мисс Паттерсон.
Ее подвели ко второй двери. Эшли ступила внутрь и оказалась в просторной комнате с пастельно-голубыми стенами, небольшим диваном и широкой кроватью.
– Здесь вы пока будете жить. Сейчас принесут ваши вещи.
Охранник вышел и плотно прикрыл за собой дверь.
«Здесь вы пока будете жить».
Девушка начала задыхаться. Что, если она не пожелает жить здесь? Захочет выбраться отсюда?
Эшли подергала ручку двери. Заперто. Она села на диван, пытаясь собраться с мыслями, сосредоточиться на чем-то положительном, светлом. Найти якорь, за который можно ухватиться. Обрести цель в, казалось, навсегда разрушенной жизни.
«Мы постараемся вылечить вас.
Постараемся вылечить.
Постараемся вылечить».
Глава 23
Гилберт Келлер, лечащий врач Эшли, специализировался на душевных болезнях, связанных с расщеплением сознания, и хотя у него случались неудачи, процент излеченных был куда выше. Вообще в подобных случаях прогноз был весьма неопределенным. Прежде всего необходимо завоевать доверие пациента, с тем чтобы тот чувствовал себя легко и непринужденно в присутствии психиатра, и лишь потом знакомиться с чужеродными «я», и то не со всеми сразу, а по очереди, так, чтобы в конце концов они привыкли общаться друг с другом, а далее выяснить причину их появления и устранить ее. Наконец наступал момент «слияния», когда все «я» соединялись в единое целое, и человек мог считаться излеченным.