Этим летом я встречался с Вайолет всего несколько раз, но она мне нравилась. Застенчивая, но в то же время способная постоять за себя. Я даже считал ее в некотором роде храброй.

И, возможно, моим последним шансом.

Я пытался встречаться с девушками из нашей школы или близлежащего Сокеля, но они никогда меня не цепляли. Может быть, Вайолет другая. Она собиралась стать врачом. Может быть, у нас получится с ней нормально пообщаться, и тогда между нами что-нибудь произойдет. Вдруг я наконец почувствую искру – какую угодно, – и тогда ноющая тревога в глубине моего сознания отступит.

Я снял с себя пропитанную по́том одежду и отправился в одну из душевых. Холодная вода текла по коже, вызывая мурашки. Я подставил лицо под струи, и гулкие голоса, хлопанье шкафчиков и смех превратились в далекие звуки, словно с чужой планеты.

– Эй, Ривер. Придешь на вечеринку Ченса по случаю начала учебного года? – позже поинтересовался у меня Исайя, наш звездный раннинбек[12], пока я быстро одевался у своего шкафчика.

Внезапно меня обхватили за плечи мускулистой рукой и встряхнули.

– Разумеется, придет, – проревел Ченс мне на ухо. – Он не сможет такое пропустить. Верно, Уитмор?

Я стиснул зубы и отпихнул руку Ченса с большей силой, чем рассчитывал. Раздались тихие возгласы свидетелей сцены. Я редко злился. Никогда не терял самообладания или хладнокровия, не проявлял никаких эмоций, кроме спокойной, непринужденной уверенности.

– Придурок, – бросил я в последовавшем неловком молчании, изобразив на лице гаденькую ухмылку. – Я только волосы пригладил.

Парни захохотали, широкое румяное лицо Ченса расплылось в улыбке, и он тоже громко загоготал. Он был довольно груб со мной, но по какой-то иронии судьбы – или, может быть, потому, что благодаря мне мы выигрывали, – именно я был королем Центральной школы.

Когда другие парни вернулись к своим делам, ко мне бочком подобрался Донти.

– Эй, парень. Ты в порядке?

– В порядке.

– Ага, конечно, – сказал он, ухмыляясь. – Среди нас, неандертальцев, есть джентльмены. Если тебе действительно нравится хорошенькая мисс Вайолет, просто скажи об этом. Мы прекратим болтать о ней всякую чушь.

– Все в порядке, – снова повторил я. – Просто мне сейчас тяжело из-за всего этого с мамой, понимаешь?

– Понимаю. Сочувствую, мужик.

– Спасибо, – ответил я, и на долю секунды серьезность его тона и взгляда заставили меня подумать, что я мог бы выговориться ему. Но затем его лицо расплылось в широчайшей улыбке, очаровательной и ослепительной, которая делала его очень популярным среди девушек.

– Вечеринка Ченса как раз то, что тебе нужно, – сказал он. – Потрахаешься с кем-нибудь и на время забудешь о всем этом дерьме. – Он поиграл бровями. – Может быть, милая Вайолет Макнамара могла бы помочь тебе в этом деле.

– Ага, – ответил я и опустил плечи. – Надо выяснить, заинтересует ли ее такое предложение.

Донти хлопнул меня по спине.

– Ну и отлично! Увидимся рано утром, брат.

Я задержался, пока раздевалка не опустела, а затем в одиночестве пошел к своему «Сильверадо». Солнце даже не думало садиться; янтарные лучи падали на черный асфальт. Я завел двигатель, а затем включил кондиционер, прежде чем ехать домой.