– Если это так, как ты говоришь, то мне вообще нужно ехать в Корнуолл одной, а вам с Енохом тоже, отдельно друг от друга.

– Какие благородные побуждения, – улыбнулся Морган, – только они неразумны, потому что возникли под влиянием чувств. Впрочем, это свойственно тебе, моя дорогая. Молодая девушка не может путешествовать и останавливаться на ночлег в постоялых дворах одна. Если только она не хочет, чтобы ее принимали за проститутку и обращались с ней соответственно.

– Я не подумала об этом, – робко возразила Дизайр.

– Именно поэтому ты должна делать только то, что я говорю. – Он обнял ее, и она почувствовала тепло его тела. – Не беспокойся обо мне. Я не собираюсь оставаться здесь.

– А куда отправишься ты?

– Это не должно интересовать тебя. Пока об этом еще рано говорить. Когда Енох оставит тебя в Равенсклиффе, он будет точно знать, где мы встретимся с ним.

– Но когда я смогу увидеть тебя снова?

Он не ответил, только легонько шлепнул ее, как ребенка, пониже спины.

– Ты бы лучше, наконец, распаковала эти свертки. У нас остается несколько часов. За это время нам нужно превратить тебя в молодую знатную даму. – Он окинул ее взглядом с головы до ног. В его глазах появилась так хорошо знакомая озорная искорка. – Для этого не потребуется больших ухищрений, – добавил он.

Из седельного вьюка Морган вынул небольшой пакет.

– Вот держи, это кастильское мыло, – сказал он. – Его обожают все придворные леди. Так мне сказала моя знакомая модистка.

Как можно разговаривать таким беспечным тоном, когда они собираются расстаться, и, возможно, навсегда!

– Я принесу тебе еще одну бадейку с водой, – продолжал он.

– Не стоит беспокоиться, – с трудом выдавила из себя Дизайр. – Уже достаточно тепло, и я, пожалуй, искупаюсь в омуте. Схватив мыло, она выбежала из барака.

Когда она вошла, от холода у нее остановилось дыхание. Несмотря на полуденные лучи солнца, вода оказалась ледяной. Она стиснула зубы и погрузилась в воду до плеч. Но как хорошо пахнет мыло, приготовленное на испанском оливковом масле! Не зря его так любят тс, кому доступна эта роскошь.

Дизайр быстро смыла густую, пышную пену с лица и шеи. Затем принялась намыливать грудь, руки и остальные части тела. Намылив голову, она положила мыло на ровный камень и, набрав побольше воздуха в легкие, быстро опустила голову в воду.

– Я думаю, что мне стоит присоединиться к тебе.

Она вздрогнула, откинула волосы с лица и, подняв глаза, увидела на берегу Моргана. Он уже снимал с себя одежду и складывал ее рядом с ее вещами.

Сначала Дизайр хотела остановить его, но не могла произнести ни звука. Во все глаза, не испытывая ни малейшего смущения, она медленно скользила взглядом по его широким плечам, сильной груди, узкому тазу и длинным мускулистым ногам.

Он ловко перемахнул через каменистую кромку омута и оказался рядом с ней, обнимая и притягивая к себе. Почувствовав прикосновение его тела, она попыталась оттолкнуть его.

– Я еще не закончила мыться, – смеясь, говорила она.

– А я еще и не начинал, – отвечал он ей с насмешливой улыбкой.

Ей сразу же стало ясно, что он задумал. Глаза у него озорно заблестели. Вот самонадеянный мужчина! Кто дал ему право считать, что он может рассчитывать на удовольствие, решив отправить ее на край света?