— Рис на воде, — я покачала головой, убирая планшет в сторону, и сложила руки на животе. — Тоже знаешь ли, не сладкая пахвала.
— Но и не овсянка. На воде. Разваренная. Без соли. У-у-у-у, терпеть не могу!
Это чудо так смешно возмущалось, тряся кулаками и размахивая зажатым в пальцах карандашом, что я даже не пыталась сдержать рвущееся наружу веселье. Вот только, стоило первому смешку сорваться с губ, как в дверь нашей палаты постучали. Отрывисто, резко, настойчиво.
Так, что даже при всём желании не сможешь проигнорировать.
— Может, палатой ошиблись? — с затаённой надеждой, шепнула Анька, наклонившись к моей кровати.
— Вряд ли, — я снова качнула головой, сцепив пальцы в замок и сжав их так, что побелели костяшки. И, прокашлявшись, громко позвала. — Входите!
И вроде голос звучал уверенно, а сердце билось через раз и желудок сжался от неприятного предчувствия. И пусть я не могла похвастаться отменной интуицией или чуйкой, но мне хватило одного только взгляда на шагнувших в палату людей, чтобы понять — ничего хорошего ждать не стоило.
— Войнова Ирина Геннадьевна? — сухопарая женщина неопределённого возраста, в добротном деловом костюме-тройке, поправила полы дежурного халата, наброшенные на плечи. Её спутник, мужчина лет тридцати на вид, так и остался стоять у двери, оглядывая помещение нечитаемым взглядом.
— Это я, — облизнув пересохшие губы, я нервно вздохнула, до боли сжимая собственные пальцы. — А вы?…
— Дячишина Оксана Витальевна, специалист отдела опеки и попечительства. Простите, что тревожу вас вот так, в больнице, но к нам поступил сигнал и мы вынуждены отреагировать. Думаю, вы будете не против ответить на несколько моих вопросов, не так ли?
Женщина растянула губы в вежливой, почти равнодушной улыбке и смерила меня колким, оценивающим взглядом. Таким, что я невольно сглотнула и подобралась, морально готовясь к грядущим неприятностям. А в том, что они будут, я была уверена как никогда. И…
Всё равно оказалась не готова к вопросу, разорвавшему повисшее молчание:
— Итак… Где сейчас находятся ваши дети, Ирина Геннадьевна?
Глава 6
Ирина
Сухой, лишённый хоть каких-то эмоций тон проморозил меня до костей и заставил поежиться под чужим, слишком пристальным взглядом. Судорожно вздохнув, я нервным жестом пригладила взъерошенные волосы и тихо ответила вопросом на вопрос:
— А что… Что-то случилось? Я не понимаю, что могло бы…
— Случилось, Ирина Геннадьевна, — госпожа Дячишина снисходительно хмыкнула, сцепив руки в замок за спиной. — И прежде, чем мы вернёмся к сути нашего разговора, не могли бы вы уточнить один момент. А именно — кем вам приходится Потапов Максим Андреевич? И на каких, простите, основаниях вы отдали ему двоих несовершеннолетних детей?
На какой-то миг я забыла, как дышать. Хватая ртом воздух, я чувствовала, как ледяные когти страха сжимают моё сердце, пробивая его насквозь. И лишь одна-единственная мысль, острой занозой засевшая где-то глубоко в голове не дала мне сорваться.
Я даже смогла улыбнуться, заставив себя разжать стиснутые кулаки и спокойно проговорить: