Разумеется, добираться таким образом пришлось дольше. Но такое решение имело два следствия: во-первых, когда экипаж подъехал к дому, Самуила там уже не было, во-вторых, юный посланец не встретил его по дороге.

Он приказал остановить карету на углу улицы, чуть не доезжая до особняка, велел вознице ждать и решительно зашагал к желанной двери.

Но, чем ближе Лотарио подходил к ней, тем явственнее замедлял он шаг. Вся его недавняя отвага таяла при одном приближении к той, встречи с которой он так ждал, как тает снег под солнцем. От одной мысли о том, что надо протянуть руку и коснуться маленького шнурка, висевшего перед его глазами, как бы приглашая дернуть его, вся кровь прихлынула к его сердцу, а по телу пробежала холодная дрожь. Он подошел к калитке, протянул руку к колокольчику и в испуге стремительно отбежал на несколько шагов.

Так он долго топтался около калитки, не смея позвонить. Невозможные и нелепые мечты приходили ему в голову. Ему бы хотелось, чтобы она вышла на террасу и сама предложила ему войти.

Запертая калитка была на высоте человеческого роста увенчана деревянным навесом, который мешал хоть что-нибудь разглядеть. Лотарио перешел на противоположную сторону улицы, чтобы хоть оттуда попытаться заглянуть в сад.

Но в саду никого не было.

Он вернулся к калитке, и тотчас сомнения вновь обуяли его. А вдруг Самуил дома? А если все же его нет, что сказать этой девушке? Допустим, именно она выйдет на его звонок и, услышав, что он прибыл к г-ну Самуилу Гельбу от графа фон Эбербаха, сразу ответит, что он сейчас только уехал. Какой бы выдумать предлог, чтобы задержаться еще хоть на минуту? Впрочем, скорее всего ему откроет вовсе не она, а служанка, та самая старуха, которую он уже видел вчера. Если окажется, что г-на Самуила нет дома, то у Лотарио даже не будет повода войти в сад.

Теперь-то бедный Лотарио сообразил, что было бы лучше, если бы он застал Самуила у себя. Он раскаивался в своей умышленной медлительности, в том, что нарочно выбрал кружный путь, рассчитывая опоздать. А надо было, напротив, приехать слишком рано. Тогда у него была бы надежда застать г-на Самуила еще не одетым, пришлось бы подождать, а она в это время могла бы войти в салон, спуститься в сад, чтобы составить ему компанию, и он бы увидел ее. Подумать только, что, вместо всего этого, он со своими уловками и хитростями обеспечил себе свидание со старухой-служанкой!

Вконец приуныв, он стал прохаживаться взад-вперед по переулку, почти уже решившись вернуться в Париж, не пытаясь больше ничего предпринять.

Блуждая так, он разглядывал то, что встречалось, с праздным любопытством смотрел на дома и прохожих, по любому поводу останавливался, говоря себе, что проделывает все это ради нее, и выискивал малейшие поводы, только бы задержаться здесь, еще хоть на минуту отсрочить отъезд, который был уже делом решенным.

Вдруг за его спиной раздался грубый хохот, заставивший его обернуться.

Смеялся ломовой извозчик, которому протягивала какую-то бумагу женщина, крестьянка судя по всему.

— Э, кумушка, — говорил возница, — вы женщина красивая, черт меня подери, и глазки у вас вон какие большие! Да только наше правительство позабыло научить меня читать. Если кому нужно, чтоб я ему ответил, мне не писать надобно, а сказать.