– После того как Кэтрин сказала о знаке дьявола, она вдруг замкнулась в себе и пару дней пролежала тихонько, точно мышь, глядя в потолок и почти не шевелясь. Как будто о чем-то напряженно думала. Потом вдруг она повела себя весьма странно, я даже начала подумывать, не отправить ли ее в сумасшедший дом.

– Что, снова начала буянить?

– Нет-нет. Только говорила. С большим чувством – и совершенно безумные вещи. Сказала мне, что ее сыновья – дети дьявола. Мол, ее изнасиловал посланец ада: такой зеленый, в склизкой чешуе, с раздвоенным языком и длинными когтями. Специально явился на землю, чтобы она понесла от него. Как вам это нравится? Кэтрин клялась и божилась, что это сущая правда. Даже описала это мерзкое существо – чертовски красочно и во всех подробностях. А когда начала рассказывать об изнасиловании, у меня мурашки побежали по коже, хотя я и знала, что это бред сумасшедшей. Одно время я заподозрила, что она меня разыгрывает, вот только я не находила в этом ничего смешного. Пришлось напомнить ей обо всем, что она рассказала мне про Лео. Тут Кэтрин впала в бешенство. Ну и орала же она! Я думала, стекла лопнут. Она все отрицала. Притворилась оскорбленной. Как я могла предположить инцест! Она строила из себя такую недотрогу, такую праведницу – ах ты боже мой! Настаивала на том, чтобы я извинилась. Я рассмеялась ей в лицо, и это подлило масла в огонь. Она как заведенная твердила, что это все не Лео, – хотя мы обе прекрасно знали, что это был он. Чего только она не делала, чтобы разубедить меня! И, скажу я вам, это была великолепная игра! Конечно, я ей не поверила. Дьявол пришел на землю, чтобы обрюхатить ее, – как бы не так!

Единственное, в чем я сомневалась, верит ли она сама в эти бредни или придуривается. Она так фанатично это твердила! Мол, если верующие узнают, что она согрешила с дьяволом, ее вместе с детьми заживо сожгут на костре. Умоляла меня хранить это в тайне. Просила никому не говорить о том, что оба мальчика родились в сорочке. Потом заявила, будто у них есть еще один знак дьявола – между ног. И это тоже – страшная тайна.

– Между ног? – удивился Тони.

– Совсем свихнулась! Утверждала, будто у обоих близнецов половые органы в точности как у их отца – дьявола. Она, мол, знает, что я это заметила, и умоляла никому не говорить. Ну, это вообще курам на смех. У обоих парнишек были абсолютно нормальные пиписки. Но Кэтрин еще два дня подряд сходила с ума. Иногда она доводила себя до истерики. Спрашивала, сколько я хочу за то, чтобы держать язык за зубами. Я сказала, что не возьму за это ни пенни, но согласна на ежемесячное пособие в пятьсот долларов за молчание о Лео и всем остальном – из того, что составляло истинную историю. Она немного успокоилась, но не совсем выбросила из головы весь этот бред. Я почти поверила, что она сама в этом убеждена, и собиралась пригласить врача-психиатра, но тут она моментально заткнулась и пришла в чувство. А может, самой надоело валять дурака. В общем, она больше не заикалась насчет дьявола.

Тони обдумал рассказ миссис Янси. Та продолжала гладить кошку.