«Наши» менты по подсказке генерала передали «футболиста» местным ментам, чтобы того отправили в больницу. Абдуллаева загрузили в один микроавтобус, нас с Сережей – в другой, где сразу сняли наручники. «Приманка» была без наручников, но кровь у нее оказалась более горячей, чем у кавказцев, и она рвалась еще раз встретиться с Абдуллаевым. Генерал Лукьянов, заглянув в салон нашего микроавтобуса, позвал женщину с собой. Видимо, решил отвезти ее на своей машине. Но на прощание сказал нам:
– Первую часть операции можно считать условно удачной. Поскольку откровенных попыток помочь Абдуллаеву никто не проявил – кроме тех, кто ее проявил, но они не в счет по национальному признаку, – приступаем к запасному варианту. Я уже позвонил Воскобойникову и передал данные. Вот трубка Абдуллаева, – генерал передал трубку Сереже. – Я скоро приеду, буду вместе с Сафроновым обеспечивать проведение запасного варианта. Трубку передай Анатолию; может, еще что-то из нее вытащит…
Запасной вариант был вообще-то не запасным, а развитием основного, но формулировка роли не играла и сути дела не меняла. Мы решили воспользоваться услугами Управления космической разведки ГРУ по всей возможной программе. Предположили, что у Абдуллаева обязательно должен быть мобильник, и в дороге он всенепременно должен перезваниваться со своими компаньонами. Позвонив старшему лейтенанту Воскобойникову, генерал Лукьянов, таким образом, уже передал номер и, наверное, продиктовал номера абонентов, с которыми имел связь Абдуллаев. Воскобойников должен был проверить, кто из них находится рядом с вокзалом, и передать данные генералу. Таким образом, провести захват киллеров, которые приехали охотиться на меня и на других, стало все-таки возможным.
Мы приехали в новое помещение Комитета. Сюда же привезли и задержанного, который не выказывал удивления тем, что привезли его не в отделение полиции, а в какую-то непонятную контору, и рядом уже не менты, а люди в штатском, хотя и определенно с офицерской выправкой. Но в дверях стоял дежурный офицер в «краповом» берете, и Абдуллаев, наверное, все понял. Он не качал права, не возмущался и вообще не проявлял никаких эмоций. Зато его напряженный взгляд цепко выхватывал каждую деталь обстановки. Я сделал из этого вывод о том, что Абдуллаев ищет возможность к побегу, и предупредил трех бойцов, выставленных в охрану.
– Видим… Смотрим… – кивнули они.
Генерал приехал через сорок минут. Капитан Сафронов вел, держа под локоть, еще одного задержанного – на сей раз с разбитым лицом, что говорило о нежелании парня вести себя умно. Второго киллера видно не было, но на ходу объяснений никто нам не давал…
На допросе Абдуллаева я не присутствовал, как и на допросе киллера, состоявшемся чуть раньше и не затянувшемся больше десяти минут. Нас со старшим лейтенантом Сережей просто не пригласили. Видимо, где-то в дебрях Комитета, как и во всякой порядочной организации, завалялись свои профессиональные дознаватели, умеющие и вопрос правильно поставить, и на полном скаку парадокс из показаний создать, чтобы поставить допрашиваемого в неудобное положение. Вместе с этими людьми генерал и проводил допрос, не пригласив наиболее заинтересованных лиц. Но и этот допрос длился не долго. Задержанных развели по разным кабинетам и не оставляли без присмотра. Через полчаса Лукьянов пригласил нас с Сережей и капитана Магомедова в свой кабинет. Там уже сидел капитан Сафронов, которому, как я понял из предварительных разговоров, предстояло командовать нашим с Сережей прикрытием. В принципе, он им уже командовал на перроне. Но там все обстояло достаточно просто и не требовало тонких действий. В дальнейшем же предстояло вступить в серьезное противостояние с опытным и беспощадным противником и каждый шаг должен быть предельно точно просчитан и выверен.