Я вспомнила о нежности Уэстри и Китти в парижском госпитале, которую невозможно было скрыть. Как я была наивна, предполагая, что он все еще любит и ждет меня. Какая теперь разница, получил ли он письмо? Я с благодарностью посмотрела на Герарда. Он меня любит. Будет всегда любить меня. Его любви хватит на целую жизнь.

– Да, – ответила я, прогнав обиду, боль и призраки прошлого, и взяла его за руку. – Готова.

Я встала, и на шее качнулся золотой медальон, вновь заняв свое место у сердца.

– Итак, ты вышла замуж за дедушку. – Голос Дженнифер вернул меня к реальности. Солнце село, оставив лишь розовую полоску на горизонте.

Я улыбнулась, промокнув носовым платком слезу.

– Конечно, вышла замуж за дедушку. А ты разве не рада? Иначе тебя бы тут не было.

Дженнифер мало обрадовал мой ответ.

– Значит, своим существованием я обязана твоей несчастной любви?

– Чепуха. Я любила твоего дедушку.

– Но не так, как Уэстри.

Я посмотрела на внучку:

– Любовь бывает разной. Со временем я это поняла.

Я подумала о Герарде – сильном, надежном Герарде. Я скучала по тому, как он гладил меня по щеке и приветствовал за завтраком с утренней газетой в руках. Он посвятил мне всю жизнь, целиком подарив сердце, а я отдала лишь часть своего. Потому что в моем сердце была запретная комната, где всегда горела свеча для другого мужчины.

– Ах, бабушка, – сказала Дженнифер, положив голову мне на плечо. – Почему ты не рассказала об этом раньше? Как тяжело было тебе столько лет молчать!

Я погладила медальон.

– Нет, милая. Я никогда не была одна. Любовь, разделенная с кем-то, пусть даже на время, навсегда остается в сердце.

Я раскрыла медальон, и кусочек древесины с пола бунгало упал на мою ладонь. Дженнифер склонилась над ним, любуясь.

– Нет, – повторила я, – я никогда не была одна.

Дженнифер вздохнула.

– Что стало с Китти? С Уэстри? Ты не пыталась их найти?

– Нет. В день, когда я вышла за твоего деда, я поклялась отпустить их обоих. Пришлось. Ради него.

– А бунгало? Картина? И твое обещание Тите? Помнишь, что она говорила о справедливости?

Я почувствовала глубокую усталость.

– Я не забыла об этом, – честно призналась я.

– Тогда я поеду с тобой.

– Со мной?

– На Бора-Бора.

Я улыбнулась.

– Дорогая, это очень мило, но я не думаю…

– Да, – ответила она, не обращая внимания на мои сомнения. Глаза загорелись от волнения. – Поедем вместе.

Я покачала головой. Пересказанная история обнажила старые раны, и они заболели вновь, так же сильно, как много лет назад.

– Не уверена, что смогу это сделать.

Дженнифер заглянула мне в глаза.

– Ты что, не понимаешь, бабушка? Не видишь? Ты должна.

Самолет дрожал и трясся, подлетая к острову.

– Турбулентность в этот раз немного сильнее, чем обычно, – сообщил через динамики стюард с австралийским акцентом. – Пристегните ремни. Скоро капитан доставит нас на место в целости и сохранности.

Я закрыла глаза, вспоминая, как прилетела на Бора-Бора много лет назад, когда рядом сидела Китти, а весь салон был заполнен медсестрами, которые, затаив дыхание, слушали предупреждения старой сестры Гильдебрандт об опасностях, таящихся на острове. Я вздохнула, вспомнив, как мягко Китти прикоснулась к моей руке, поблагодарила за компанию и пообещала, что я не пожалею, что отправилась на остров. Я бы вернула все назад, если бы могла?