Сергей побежал к дальнему выходу, лавируя между битым кирпичом и кусками бетона с торчащей арматурой. Он задумал проскочить через распахнутые ворота в торцевой стене, обогнуть цех и выйти к своим.

Вот уже и ворота близко. Опыт разведчика подсказал: не торопись, осмотрись, прислушайся.

Сергей «прилип» к торцевой стене и осторожно выглянул в проем ворот – там два немца тащили ящик за веревочные ручки. Их карабины были заброшены за спины.

Сергей отщелкнул магазин, достал из кармана пригоршню патронов и зарядил пяток из них – набивать все магазины не было времени. Он присоединил магазин – патрон уже был в стволе – и выскочил в проем ворот. До немцев было всего ничего, двадцать метров. Сергей вскинул приклад к плечу и, не целясь, по стволу, выстрелил в первого немца. Второй успел бросить ручку ящика и схватился за ремень карабина, чтобы взять оружие в руки.

Сергей выстрелил. Немец схватился за живот, но на ногах устоял, и Сергей выстрелил ему в грудь, уже прицельно. Пехотинец упал.

Сергей выглянул из ворот, посмотрел по сторонам и обернулся назад – враг мог появиться внезапно из-за любой стены. И кто увидит противника первым, тот первым и выстрелить успеет, тот и в живых останется.

Навыки разведчика сейчас пригодились ему: Сергей смотрел, слушал, обонял.

Немцы пахли по-другому – сапожной ваксой, одеколоном. Любая мелочь могла спасти ему жизнь, и потому Сергей осторожничал. Он сейчас в отрыве от своих, и, случись ранение, помощь оказать будет некому.

Из-за цеха, со стороны траншеи, вспыхнула стрельба: – немцы вновь пошли в атаку.

Сергей обошел торцевую сторону и выглянул из-за угла. Немцев не было видно. Проулок между цехом и каким-то складом со множеством распахнутых ворот узкий, пустынный, укрыться негде. И Сергей решил перебежать к складу: всего двадцать метров открытого пространства, и в случае опасности можно будет забежать в склад.

Но только он вышел из-за угла, как слева раздался одиночный выстрел, и пуля ударила рядом, в кирпич. Сергей резко отпрянул. Не иначе как снайпер сидит. Он ведь пару секунд смотрел из-за угла, ситуацию оценивал. Только очень меткий стрелок мог за такое время поймать его в прицел и выстрелить.

Сергей перебежал к другому углу. Убитые им фашисты лежали рядом с ящиком. Никто не спешил к ним, немцев видно не было, и любопытство пересилило страх: что в ящике?

Сергей подбежал, схватил его за ручку, волоком оттащил за угол и откинул два запора. В ящике, в фанерных ячейках, лежали гранаты – две дюжины. Вот бы их к своим доставить!

Сергей закрыл крышку, приподнял ящик обеими руками. Тяжел! На плече еще можно унести, но в спокойной обстановке, иначе он будет обзор закрывать. Да и не побежишь с такой тяжестью.

Он стоял над ящиком, как Гобсек. И бросить жалко, и к своим тащить почти невозможно. А гранаты – это возможность отбиться во время атаки, для человека военного – большая ценность. Ведь не одна, не две – двадцать четыре штуки!

Сергей затолкал за пояс четыре гранаты, затащил ящик в цех и зарыл его в куче мусора рядом с воротами. Отошел на несколько шагов. Нет, никто не заподозрит, что в мусоре – технической ветоши, ржавой проволоке – находится ящик, полный гранат. Были бы вместо немецких «колотушек» с деревянными ручками наши «Ф-1», ящику вообще цены не было бы.