Тишина, лишь слабый шелест снега. Куда я иду? Зачем? И как оказался на братской могиле Хейорза?

— Почему мне нельзя оборачиваться?

— Ответ за ответ.

— Хорошо. Почему нельзя обернуться?

— Чтобы ты не увидел моего лица.

— Вряд ли оно меня удивит. Ты способен принять любой облик.

— Конечно. Но тебе лучше его не видеть. Теперь мой вопрос. Когда ты понял?

— Что понял? — Я засмеялся. — Зачем тебе задавать вопросы, Отрешенный? Для тебя нет тайн, не так ли? Ты можешь получить ответ на любой вопрос…

— Я знаю ответы лишь тогда, когда мне не нужны вопросы…

Опустившись на колени — на ровный как стекло лед, на плавящееся, как лед, стекло, я спросил:

— Отрешенный, что это? Сон, галлюцинация, реальность?

— Тебе так нужен ответ?

— Да!

— Это сон. Но не принимай его за бред. Сон лишь иная вероятность жизни. Вероятность вне времени и пространства.

— И ты можешь в нее вмешиваться.

— Могу. Для меня существует очень мало возможностей — сон, бред, туннельный гиперпереход. Лишь те мгновения, когда ты не веришь в реальность происходящего. Когда нет ориентиров, когда правда и ложь — как два отражения в зеркале сознания. Когда ты свободен.

— Я свободен, когда понимаю, что происходит… — Я отнял от лица ладони, пальцы были ледяными. Короткие порывы ветра бросали в меня черную снежную пыль. За спиной бесплотной тенью, неумолимым конвоиром стоял Отрешенный.

— Не рассказывай мне ничего, — сказал я. — Но если я скажу сам — правильно, ты подтвердишь это?

— Да.

— Через сотни, тысячи, миллионы лет цивилизация фангов достигнет полного контроля над пространством и временем. Верно?

Тишина. Я засмеялся.

— Точно. Я так и думал. Через сотни и миллионы лет цивилизации людей и фангов достигнут абсолютного могущества. Так?

— Да.

— Крайности сходятся, не так ли, Отрешенный? — Я встал, подставляя лицо под холодные пощечины ветра. — Люди, фанги — какая разница, если уже не осталось тел… и планет, на которых живут. Просто разум — всемогущий, всесильный. Нес… тот фанг, с которым я дрался на Клэне, не врал. Вы их потомки. Но и человеческие одновременно.

— Да.

— Значит, войны не будет, — сказал я. — Не может быть — иначе мы истребили бы друг друга.

— Война будет. Погибнут Земля и Фанг. Погибнет большинство населенных планет. Остатки цивилизаций будут отброшены в варварство. Лишь через миллионы лет они вновь встретятся… и найдут возможность для сотрудничества.

— Значит, она есть, эта возможность?

— Возможно всё.

— И мы можем не воевать?

Пауза. И равнодушный голос Отрешенного:

— В той реальности, где я существую, война была.

Я засмеялся.

— Ты не лучше Сеятелей, Отрешенный. Ты так же уверен в неизменности прошлого. И так же стремишься сохранить эту неизменность.

— Я не стремлюсь, Сергей. Мне все равно. Можно изменить прошлое — тогда войны не будет.

— И тебя тоже! — с яростью воскликнул я. — Ты сдохнешь, ты не возникнешь вообще!

— Почему? Я возникну — как результат мирного сотрудничества людей и фангов. Может быть, даже раньше — на несколько миллионов лет раньше…

Я молчал. Я понял — наконец-то понял, с кем говорю.

— Что тобой движет? — прошептал я. — Что?