А в это время чуть дальше на восток, в Тюрингии, культура вайды занимает все более обширные территории: надо удовлетворять возрастающий спрос красильщиков на синий пигмент. Торговцы вайдой богатеют, между тем как у торговцев мареной дела идут все хуже и хуже. Надо принимать меры. И вот в 1265 году в Эрфурте торговцы мареной заказывают для своей капеллы настенную роспись, на которой Дьявол искушает Христа; по их требованию фигура Дьявола должна быть написана синей краской[126]. И такие истории будут повторяться много раз, до самой эпохи Лютера; однако все это, похоже, не повредит новой моде, а скорее пойдет ей на пользу. Ведь теперь синий Дьявол пугает гораздо больше, чем красный, черный или зеленый.
Хотя в XIII веке короли и князья Западной Европы все больше увлекаются синими тонами в одежде, это не значит, что во Франции, в Англии и в других странах разлюбили великолепные красные ткани: конкуренция между двумя цветами стимулирует спрос на рынке и развитие производства. Так, знать и патрициат Германии и Северной Италии все же отдает предпочтение красному, и эта тенденция сохранится до раннего Нового времени.
Самыми роскошными считаются ткани того оттенка, который в других контекстах иногда носит название "багряный" или "румяный", а применительно к текстилю называется алым. Краску этого тона получают не из марены, а из очень дорогого вещества — кошенили или, иначе, кермеса (мы уже упоминали его в рассказе о красильном деле в Античности). Речь идет о пигменте животного происхождения, но средневековые красильщики и большинство их клиентов этого не знают и считают, что кермес вырабатывается из растения[127]. Отсюда его обычное название — "зерно" (grana, granum): высушенные насекомые, из которых делают кермес, действительно похожи на зерна.
Любопытный факт: как утверждают историки, словом escarlate (алый) вначале назывались все дорогие сукна из высококачественной шерсти, вне зависимости от цвета[128]. Но так как роскошные сукна почти всегда были красных тонов, в течение XIII века escarlate превратилось в название цвета, сначала во французском, а затем и в остальных языках Западной Европы. "Алыми" называли ткани, окрашенные в самые дорогостоящие, то есть самые яркие, сочные, насыщенные оттенки красного. В Средние века такие оттенки нельзя было получить ни от марены, ни от рокцеллы, хотя и эти красители стоили недешево и считались изысканными; тут требовалась кошениль[129].
Чтобы понять, какой стойкой была привязанность к красным тонам у высших классов Италии, возьмем в качестве примера Флоренцию, город процветающей текстильной промышленности, где используют всевозможные пигменты. Флорентийские красильщики четко разделяются по цветам, видам окрашиваемых тканей и используемым красителям. Мастера, которые окрашивают в красное и нуждаются в различных протравах, не имеют разрешения на окрашивание в синее и в черное. Вдобавок они, как правило, работают в одних помещениях, когда пользуются мареной, и в других — когда применяют кошениль. А те, кто специализируется на окрашивании шелка, владеют собственными мастерскими. У корпорации красильщиков есть строгие профессиональные правила, и тем не менее в их среде бывают злоупотребления и конфликты, особенно когда речь заходит о воде реки Арно. Если "красные" красильщики приходят к реке первыми, вода становится грязной и приобретает красноватый оттенок, что вызывает гнев и возмущение "синих". А иногда случается наоборот. Чтобы избежать таких неприятных ситуаций, городские власти устанавливают календарь и график доступа к воде Арно. Тем более что в этом заинтересованы и другие объединения ремесленников (дубильщики, кожевники, прачки, рыбаки), которым нужно, чтобы вода была чистой. А так бывает весьма редко.