В одном из громадных холлов дворца на массивной скамье, сделанной из драгоценного черного дерева, сидят юноша и девушка. Такая скамья могла бы украсить дворец самого джеддака, так велико было искусство резчика, создавшего этот шедевр.

По знакам различия на одежде юноши можно понять, что он — падвар 91-го умака. И этот юноша — я, Хадрон из Хастора, а со мною — Санома Тора, дочь Тор Хатана.

Но вся моя решимость куда-то исчезла. Что я, бедный падвар, могу предложить прекрасной дочери могущественного Тор Хатана? Правда, во мне течет королевская кровь и это имеет значение для Тор Хатана, но разве я смею хвастаться этим перед его дочерью и подчеркивать те преимущества, которые дает благородство происхождения? Значит, я могу предложить ей только большую любовь. Это самый большой дар, который может дать мужчина женщине, и я подумал, что Санома Тора сможет оценить его и полюбить меня. Правда, каждый раз до этого оказывалось, что она желает поехать во дворец Тары из Гелиума, но я все же надеялся, что это не единственная причина, по которой она хочет видеть меня.

— Сегодня ты очень скучный, Хадрон, — сказала она после долгого молчания, во время которого я старался облечь в красивые формы свое признание.

— Это потому, что я хочу сказать тебе кое-что, очень важное для меня.

— И что же это? — спросила она, впрочем, без всякого интереса.

— Я люблю тебя, Санома Тора, — пробормотал я.

Она рассмеялась. Ее смех напоминал серебряные капли, падающие на хрусталь: прекрасные, но холодные.

— Это и так все знают. Зачем говорить об этом?

— А почему нет?

— Потому что я не для тебя, Хадрон из Хастора, даже если бы и любила тебя, — холодно ответила она.

— Значит, ты не можешь полюбить меня?

— Я этого не говорила.

— Как же тебя понимать?

— Могу, если позволю себе слабость. Но что такое любовь?

— Любовь — это все.

Санома Тора рассмеялась.

— Если ты думаешь, что я свяжу свою жизнь с нищим падваром, даже если полюблю его, то ты ошибаешься, — надменно проговорила она. — Я дочь Тор Хатана, чье богатство и могущество ничем не меньше, чем богатство и могущество джеддака. У меня есть поклонники, которые могут купить тысячу таких, как ты. Уже год, как посланник Тул Акстара, джеддака Джахара, ждет согласия моего отца, чтобы я стала женой джеддака. Я, которая может стать джеддарой Джахара, никогда не буду женой нищего падвара.

Я встал.

— Может ты и права. Ты так прекрасна, что не можешь ошибаться. Но в глубине души я знаю, что счастье — это величайшее сокровище, которым может обладать человек, а любовь — это величайшее могущество. Без них, Санома Тора, даже джеддара нищая.

— Я все же попробую.

— Надеюсь, что джеддак Джахара не такой толстый, как его посланник… — заметил я, пожалуй, с излишней злобой.

— Пусть он даже будет ожившей пивной бочкой. Мне все равно, если он сделает меня джеддарой.

— Значит, для меня нет надежды?

— Нет, пока тебе нечего предложить мне, падвар, — ответила она.

Затем слуги объявили о приходе Сил Вагиса, а я в глубоком отчаянии побрел в казарму. Но даже когда все мои надежды, казалось, умерли, я не оставлял мысли завоевать ее сердце. Если цена ей — богатство и власть, я добуду их. Как я собирался это сделать, я не знал, но я был молод, а для молодости нет ничего невозможного.