– Сюда. – Внизу было чуть больше света, просачивавшегося сквозь узкие окошки в конце длинных проходов, на стенах туско мерцали фонари, в воздухе висела вонь от китового жира. Малкольм подошел к своему кабинету, что-то быстро сказал по-испански секретарю, и тот с удивленным видом встал и удалился. Малкольм закрыл и запер дверь.

– И что теперь? – спросил Грей. Его сердце учащенно билось, он испытывал смешанные чувства: азарт, какой бывает перед неминуемым сражением, нелепое желание бежать подальше от всего этого и настойчивую потребность хоть что-то сделать… но только что? На правой руке кровоточили пальцы на сгибе – он оцарапал их, когда поскользнулся на лестнице. Он машинально сунул их в рот и ощутил серебряный вкус крови и каменной пыли.

Малкольм учащенно дышал, и не только от быстрой ходьбы. Он оперся обеими руками на крышку стола и поглядел на темную древесину. Наконец кивнул, встряхнулся как собака и выпрямил спину.

– Не то чтобы я не думал об этом, – сказал он. – Но я не ожидал твоего появления.

– Не обращай на меня внимания и делай то, что задумал, – вежливо ответил Грей. Малкольм удивленно посмотрел на него, засмеялся и, казалось, успокоился.

– Ладно, – сказал он. – Значит, перед нами стоят две задачи, верно? Рабы и Оливия – и твоя мать, конечно, – торопливо добавил он.

Грей подумал, что сам он поменял бы эти две задачи по степени важности. Впрочем, он не знал, насколько опасными были рабы. Он кивнул:

– Ты в самом деле думаешь, что тебя арестуют?

Малкольм поднял и уронил тяжелое плечо.

– Да, я уверен – но не знаю, как скоро они доберутся до меня. В конце концов, на их взгляд, я не представляю для них особой угрозы.

Он подошел к маленькому оконцу и посмотрел в него. Из двора крепости доносились крики, кто-то пытался отдавать команды среди нараставшего гомона испанских голосов.

– Дело в том, – сказал Малкольм, отвернувшись от окна с хмурым и сосредоточенным лицом, – они сейчас узнают официально, что объявлена война, как только капитан корабля вручит губернатору письма. Но как ты думаешь, знают ли они что-нибудь про флот? – Он посмотрел на Грея, подняв брови, и торопливо добавил: – Я имею в виду… корабль, доставивший декларацию – если это действительно декларация, – мог заметить британский флот… или услышать о его приближении. В таком случае…

Грей покачал головой.

– Малкольм, океан огромный, – возразил он. – Да и сможешь ли ты предпринять что-то другое, если даже испанцы узнают о флоте?

Он нетерпеливо слушал размышления Малкольма. У него самого уже бурлила кровь, ему нужно было действовать.

– Вообще-то, да. Сейчас задача номер один – бежать, нам обоим. Если испанцы будут знать, что британский флот уже стоит у их порога, второе, что они предпримут – приведя оба форта в полную боевую готовность, – это арестуют в Гаване всех граждан Британии, и меня первого. Если они еще не знают об этом, у нас, пожалуй, есть еще немного времени.

Грей увидел, что Малкольму тоже требовалось что-то делать: он начал бегать по кабинету, и всякий раз, проходя мимо окна, глядел в него. Он сильно хромал, ходьба явно причиняла ему боль, но он, казалось, ее не замечал.