Летом в Стрельне они отпраздновали день рождения Вовы. И как пишет сама Матильда Феликсовна, «этим праздником закончилась наша мирная, веселая, беззаботная жизнь». Началась война, которая вскоре получит название Первой мировой.

Последний раз Кшесинская танцевала в присутствии государя, своего любимого Ники в Красносельском театре. «Когда государь уезжал из театра, как и двадцать лет тому назад, я стояла у окна своей уборной. Тогда я была молоденькой влюбленной девушкой, я ждала его появления верхом у подъезда, а по окончании спектакля провожала его у окна глазами, полными от слез радости, мечтая о следующей с ним встрече.

Когда государь покидал театр, вид у него был грустный и озабоченный. В первом антракте были получены тревожные сведения о возможности войны. По обыкновению, все заходили ко мне в уборную. Настроение было удрученное, хотя все надеялись, что мировой конфликт будет избегнут. Стояла я в тот день у окна, погруженная в грустные мысли. Что будет со всеми нами, я волновалась за жизнь близких и дорогих мне людей, в особенности за Андрея, который должен был идти на войну. Не приходилось мне волноваться лишь за моего сына, он был мальчиком, и взять его не могли». В ту пору Вове только что исполнилось 12 лет — возраст действительно не призывной.

На следующий день началась подготовительная мобилизация, потом была объявлена полная мобилизация, а через два дня началась война. Один за другим уходили на фронт знакомые и друзья, в конце сентября уехал и Андрей, он должен был находиться при штабе Северо-Западного фронта. Не поехал только великий князь Сергей Михайлович, так как в своей последней инспекционной поездки по Сибири заболел суставным ревматизмом.

Меж тем в Петербурге начали открываться лазареты, в которые каждый день поступали раненые. Желая сделать что-то полезное для победы, Кшесинская тоже открыла свой частный лазарет. Сняла квартиру на Каменноостровском проспекте, купила туда 30 кроватей. На первом этаже размещались палаты для больных, на втором помещения для персонала. «Я не жалела средств на его устройство, в нем были две операционные комнаты и три палаты для раненых по десять кроватей в каждой. Я привлекла лучших врачей, которые каждый день посещали лазарет. Постоянный штат состоял из одной старшей сестры, двух сестер и двух санитаров и повара Сергея, который начал у меня поваренком и к этому времени был помощником моего главного повара».

Разумеется, Кшесинская не присутствовала на операциях или перевязках, так как понимала, что все равно не сможет помочь. Вместо этого она узнала адреса семей находящихся в ее лазарете раненых и посылала им подарки и узнавала, не может ли чем-нибудь помочь. И еще, желая развлечь и ободрить своих подопечных, она устроила большой праздник и танцевала перед ними с Орловым и Стуколкиным[180] в театральных костюмах.

Несмотря на войну, гастроли продолжались, что называется, по расписанию. Ревель, Гельсингфорс, Киев. Затем двухнедельная поездка по России (Москва, Киев, Харьков, Ростов-на-Дону, Баку и Тифлис).