Судьей была Журавлева. Она быстро проговорила что-то вроде: процесс по иску… объявляется открытым, суд в составе… Потом спросила, есть ли отводы суду. Таня прекрасно видела, как Журавлева и Вадим обменялись понимающими взглядами. Да Вадим и не скрывал, всем видом показывал: я с судьей вась-вась. И тем не менее Таня не стала выдвигать отвод Журавлевой: какая, в сущности, разница, кто судья, если закон на их стороне?
Развели Таню с мужем быстро. Вадим представил список совместно нажитых вещей и заявил, что по каждому пункту может доказать свое право на собственность. Хотя ей многое из этого списка не было бы лишним, Таня не стала возражать. За два месяца до суда Вадим выказал себя таким мерзавцем, что противно после него пользоваться вещами. Иное дело — квартира.
И тут началась фантасмагория. Вадим купил квартиру до женитьбы и уже поэтому был ее полноправным владельцем. Таня и ребенок даже не зарегистрированы в этой квартире. В свое время ей показался разумным довод мужа: лучше вам прописаться в Жулебине, чтобы после смерти твоих родителей, дай им бог долгих лет, без проволочек вступить в права наследования.
— Вы можете доказать, что передавали истцу деньги на покупку квартиры? — спросила Журавлева.
— Конечно, — ответил Танин папа.
— Я вас слушаю.
— А что я должен говорить? — растерялся папа.
— Вы можете представить суду расписки о передаче денег?
Расписок у них не было.
— Вы можете представить свидетелей передачи сумм?
Папа покрылся пятнами, а мама смертельно побледнела.
— Я вас хочу спросить! — вскочила Таня.
Она хотела спросить: «Какие могут быть расписки или свидетели, когда деньги отдаются практически мужу, вопрос регистрации брака — дело нескольких дней?»
— Суд спросить? — вытаращила глаза Журавлева.
Она была шокирована. Словно Таня не просто сморозила глупость, а нанесла чудовищное оскорбление.
Вадим прятал улыбку, смотрел в стол, перебирал бумажки, которых притащил целую кучу. А Таня не подумала даже договор о продаже их старой квартиры захватить.
— Но я вижу, что вы готовы принять неправильное, несправедливое решение, — продолжала Таня. — Вы ведь должны понимать, кто здесь обманщик, а кто обманутый!
— Вы получаете замечание о неуважительном отношении к суду, — процедила Журавлева.
Квартира отошла Вадиму.
Родители Тани были морально раздавлены. Они шли в храм закона, а оказались в тупике правосудия. У папы было предынфарктное состояние, у мамы — предынсультное. Пришлось положить их в больницу. Таня отменила операции, взяла отпуск, чтобы выхаживать родителей. Как назло, расхворался сын. Выручила Ирина. Она тоже взяла отпуск, сидела с Игорьком. А когда Таня падала с ног, Ирина ехала в больницу вместо Тани, которая оставалась с сыном. Они перешли на «ты». Ирина оказала бесценную помощь. Единственным недостатком была Иринина болтливость, она не закрывала рот. Все мужчины у нее делились на настоящих мужиков и подонков. Маленькому Игорьку Ирина заявляла: «Твой папа мерзкий подонок и сволочь!» Ире казалось, что, если она будет неутомимо поносить Вадима, Тане станет легче.