— Да брось, с каждым могло случиться такое, — подбодрил Крячко. — Как твоя голова? Что говорят врачи?

— Сотрясение, что они могут сказать? Да больше не она беспокоит. Ожоги, вот это проблема. — Гуров шевельнул рукой и поморщился. — Каждый час проверяю, боль не уходит. Чуть пошевелишься, и сразу ножи острые от плеча до спины.

— Да, хорошо он тебя приложил, — посочувствовал Крячко. — Ничего, тут ребята толковые работают, за пару недель на ноги поставят.

— Какие пару недель, Стас? — Гуров аж подскочил на постели. — Ты это серьезно сейчас?

— Конечно. Я с лечащим врачом разговаривал, он сказал, пара-тройка недель.

— Нет, Стас, меня такой расклад не устраивает. Два, максимум три дня, и я выписываюсь. Мне работать надо, ошибки свои исправлять, а не вылеживаться на больничных простынях.

— Ну это как врач скажет, — безапелляционным тоном произнес Крячко. — И вообще, думаешь, без тебя в полиции работа встала? Вот посмотришь, волдыри на спине затянуться не успеют, как я тебе Анархиста в палату приведу.

— Зачем в палату? — думая о своем, машинально переспросил Гуров.

— Извиняться, — улыбнулся Стас. — А то что это получается? Каждый пройдоха будет оперативного работника чугунками лупить, и даже извинений с него не стрясти? Нет, Лева, Виктор Удовиченко будет приносить тебе свои глубочайшие извинения и слезно просить прощения, как только мы наденем наручники ему на запястья.

— Балабол ты, Крячко, — улыбнулся в ответ Лев. — Мелешь всякую ерунду, кто тебя не знает, подумает — пустомеля. Ладно, теперь давай о деле. Мыслишка одна в голову пришла, покоя не дает. Хотелось бы проверить.

— Что за мыслишка? — Крячко мгновенно посерьезнел.

— Когда я барак обходил, в котором Анархист обосновался, приметил там лодку. Возле мостков припрятана была. Мостки свежие, срублены кустарно, сразу видно, не специалист работал. Вот я и подумал: не Анархист ли себе пути к отступлению готовил? Не помнишь, была лодка, когда ты за мной пришел?

— Не помню, — честно признался Крячко. — Да проверить недолго, только что это нам даст?

— Как что? Если лодки нет, значит, можно предположить, что на ней Анархист и ушел. Вы его в городе ищете, посты на дорогах выставляете, а он на островке каком-нибудь засел, в шалашике или палатке. Отсидится пару недель, потом выйдет из укрытия и уедет из города. Не век же вы народ на усилении держать будете?

— Думаешь, он себе местечко подготовил?

— Почему нет? Поставил шалаш, свез туда еды и воды на пару недель, а когда жареным запахло — удрал и спрятался там.

— Слушай, а это мысль. И проверить не так уж сложно. Сколько этих островков на реке может быть? Найти человека, который в этих местах хорошо ориентируется, организовать рейд по воде. Ребят из рыбнадзора задействовать можно.

— Давай, Стас, действуй, — поторопил Гуров. — Это все-таки шанс.

Крячко так и сделал. Еще выходя из палаты, он набрал номер телефона капитана Масленникова, которого вроде связующего звена использовал. Масленников проблему выслушал, попросил двадцать минут на решение и отключился. А через двадцать минут перезвонил и отчитался о проделанной работе.