– Что-то случилось?

– Я нашел запись казни Шатена.

– На флешке? – оживился я.

Генерал покачал головой:

– На видеокассете. На ней записаны все те же, как ты их назвал, врезки в дневник Родиона.

– Где вы нашли кассету?

– В столе, в своем втором кабинете.

Я был настроен на другую работу, во мне закипела кровь, и я верил, что сегодня действительно все закончится, но я не мог упустить возможность увидеть лица бандитов. Впрочем, не поторопился ли я?

– Лица «псов» на них видно? – спросил я, поторапливая генерала.

– Я разглядел их, как твое сейчас. Кроме одного.

– Кроме одного?..

Я прошел к себе в комнату, генерал присоединился ко мне через минуту. Я взял у него кассету с порядковым номером «0», приготовил видеодвойку для воспроизведения.

– Почему Родион сохранил этот ролик в формате видеопленки?

И снова отрицательный жест головой: «Не знаю».

– Может быть, все-таки он хотел включить и его в свой дневник? – спросил я, но больше обращался к себе. – Но в каком именно месте? Открытого содержания, этот сюжет не вписывается в полускрытую концепцию дневника Блондина.

Я впервые назвал Родиона по его кличке в присутствии генерала. Тот, казалось, этого не заметил. Я нажал на кнопку воспроизведения.

Если бы эта запись попала ко мне в руки хотя бы три или четыре дня тому назад, совместными усилиями удалось бы арестовать «Бешеных псов» и избежать жертв.

Первым в цех входит Синий, за ним – Шатен, его жертва, за которой он, по словам Блондина, заехал домой. В моей голове снова прозвучали комментарии автора дневника: «Первым Шатена ударил Синий, вторым – Оранжевый». Вот они, два низкорослых ублюдка, которые едва не угрохали меня в Столярном переулке. А вот и генеральский сын, который натурально свел меня с ними. За ним в цех входят Розовый, Коричневый, Оранжевый, последним – Белый. Лица бандитов отчетливо видны, как будто я подышал на заиндевевшее стекло, – за исключением одного человека, главаря банды. Почему на этой кассете скрыто лицо только одного человека? В поисках ответа на этот вопрос я начал издалека – с истока работы Блондина над записью с видеорегистратора. И начал он эту кропотливую, требующую усидчивости работу с Розового: наложил маску сначала на лицо лидера команды. Но прежде чем довести работу до конца и скрыть лица остальных, он решил проверить, как это будет смотреться на экране телевизора (ведь он собирался сделать врезку в видеодневник), и сделал запись с компьютера на видеомагнитофон, чем напомнил мне его приемную мать с ее морально устаревшим радио. Может быть, ответ был более простым, а может быть – более сложным, но для меня это не имело принципиального значения.

И вот маски сброшены, господа бандиты! Теперь это были не безликие преступники, а уже узнаваемые, прославившиеся на всю страну грабители и убийцы; с «запятнанным» лицом остался только Розовый, этакий прототип, этакая помесь реального главаря «Черной кошки» и виртуального бандита из современного кинофильма. Вот генеральский сын с открытым забралом – ни рыба ни мясо. Остальные бандиты были клонами этих двух негодяев. Я смотрел на их лица, но исподволь прикрывал их анимированной маской. Мне было неприятно наблюдать, как и с каким выражением лица одна особь уничтожает другую.