Одним словом, лёд тронулся, господа присяжные заседатели!

Глава пятнадцатая.

Только мы обрадовались, что на острове всё спокойно, айны ничего не затевают, переселенцы исправно ходят в школу, пришёл ко мне отец Гермоген с ультиматумом.

— Инородцев я терпел, русских людей обращал в истинную веру, сколько мог, но, немцы твои, прости господи, выведут из себя кого угодно! — такой грозной отповедью начал наш патриарх разговор.

— В чём дело, батюшка? — я не ожидал такой бурной реакции на несколько десятков немцев и голландцев.

— Протестанты эти ломают всё, к чему я паству три года приучил. Пьют, курят, с непокрытой головой ходят, крестятся не по-нашему. И всё при твоей поддержке! Как, Андрей Викторович, мне людям в глаза смотреть! Как я инородцев наших буду к христианской жизни вести, коли, в центре города непотребство творится?

— Так, ты сам понимаешь, без притока свежих людей, мы не выживем. — Развёл я руками, не представляя, что отвечать на справедливые замечания Гермогена.

— Убирай немцев из города, мы же БЕЛОВОДЬЕ! Не место нехристям протестантским на благословенном острове, сам подумай!

Выпроводив батюшку, я позвонил Палычу, пригласил на обед, поговорить. Вот, интересная психология у Гермогена. Маньчжур, айнов, корейцев, аннамцев, кхмеров и прочих азиатов он не считает опасными для православия. Хотя их, в общей сложности, в десятки раз больше на острове, чем русских. А полсотни европейских протестантов напугали его сильнее, чем возможное нападение англичан?

— Он прав, — согласился с Гермогеном Иван, выслушав меня, — вспомни, с чего всё начиналось? Ещё там, в двадцать первом веке, у скалы? С того, что живём не по-человечески, пакостим на своей земле, нет в людях внутреннего стержня, веры нет! Здесь, в Беловодье, у нас уникальный шанс, создать монокультуру, на базе православия и русского общественного уклада. Попробуй, в Саудовской Аравии или в Эмиратах, в двадцать первом веке, пройдись европейская женщина с непокрытой головой и в шортах? Сам знаешь, далеко не уйдёт. И, весь мир терпит и молчит. Потому, как мусульмане смогли себя поставить, веками яростной борьбы доказали своё право распоряжаться в своей стране. Более того, они и на Европу протягивают свои требования, вспомни защитников мусульманской одежды во Франции?

— Причём тут мусульмане? — Я не мог понять, куда клонит Иван.

— Притом, что у мусульман, как и азиатов, сохранилась сильная патриархальность. Уважение и реальное послушание, а не европейские формальные лозунги любви старших. Европейская и русская цивилизации, как американская и подобные им, уже к концу двадцатого века потеряли свои корни. Во многом, из-за урбанизации, больших городов. Именно там произошло падение нравственности, разложение человеческих отношений. В миллионных городах люди ненавидят друг друга, убивают и оскорбляют, понимая свою безнаказанность. Кстати, азиаты и мусульмане, даже в больших городах селятся компактно, создавая свою общину во враждебной среде, свой маленький городок, где все друг друга знают. В деревне или небольшом городке, все знакомы, там очень трудно длительное время плевать на человеческие отношения. Нахамив, кому-либо на улице, ты через день-два обязательно встретишь этого человека, более того, он окажется твоим дальним родственником или другом твоих родных. Отец с матерью узнают о твоей грубости, и, если они нормальные люди, всыплют, как следует. Поэтому в небольших городках даже хулиганистая молодёжь, подрастая, становится мирными бюргерами.