Лодка уже входила под мост, когда Чужинов в очередной раз взглянул вверх и обомлел: наверху, между перил ограждения, виднелись морды тех существ, что все еще казались страшным сном, который когда-нибудь все же закончится, так не хотелось к нему привыкать. Глеб готов был поклясться, что их там не было, или, вероятней всего, они не приближались к самому краю, дожидаясь, когда лодка окажется под ними.

– Леха! Греби к опоре! – не сдерживаясь, заорал он. – Они на мосту!

Ведь если удастся ухватиться за нее, мост станет для них защитой от броска тварей сверху.

В этом месте Торопь свое название оправдывала полностью, и под центральным пролетом проходил самый стрежень. Пройдет всего несколько мгновений, и лодку вынесет из-под моста. Что произойдет потом, представить несложно: твари начнут прыгать с него, пытаясь угодить точно в лодку. Их много, и какая-нибудь из них непременно в ней окажется, пусть даже единственная. Хватит и ее: когда она начнет метаться в лодке, кусая всех подряд, проще будет перестрелять друг друга, чем в нее попасть.

«Не показалось, – скрипнул зубами Чужинов, наблюдая за тем, как Варнаков судорожно гребет к опоре моста, – меняться на веслах времени не было. – Они действительно нас преследовали по берегу. Увидев мост, вероятно, даже обрадовались такой удаче, обогнали и дожидались уже на нем. Дьявол, знать бы, что все так будет, – пристать к противоположному берегу и направиться пешочком в усадьбу, тоже мне, спасатели».

Лодка ткнулась надувным бортом в опору, и сразу несколько рук заскользили по ней, пытаясь найти хоть какую-то выемку или, наоборот, выступ, чтобы за него ухватиться и остановить ее ход. Тщетно: руки скользили по сплошному монолиту, не в силах зацепиться за практически гладкую поверхность.

Прокоп Киреев, рыча сквозь плотно стиснутые зубы, выхватил нож и, найдя какую-то трещину, вонзил в нее клинок. Лезвие вошло неглубоко, всего на несколько сантиметров, и все же этого хватило, чтобы лодка прижалась к опоре.

– Долго не удержу, – сразу же предупредил он, подключая к правой руке левую. – Нож вот-вот выскользнет.

– Может, к берегу? – Олег Гуров водил стволом автомата, пытаясь угадать, с какой стороны моста появится первая тварь.

– Не получится. – Чужинов покачал головой. – Стоит нам только показаться из-под моста…

В воздухе мелькнуло несколько кажущихся черными силуэтов. Подняв фонтан брызг, твари обрушились в воду выше по течению.

Одну из них Глеб успел снять еще на лету, удачно угодив ей в хребет. Тварь пронесло мимо еще живой, и он содрогнулся от выражения той бесконечной ярости, что виднелась в ее глазах. Чтобы тут же забыть о ней, потому что оставалось еще пять. Выстрелил Варнаков, после чего, перезаряжая ружье, так резко дернул цевьем, что едва не вывалился из лодки.

Грохнул одиночным автомат Гурова. Олег повел стволом, после чего недоуменно отвел оружие от себя на вытянутых руках: почему он умолк? Глеб ощерился в ухмылке, ловя в прицел очередную тварь и давя на спуск. Предохранитель на автомате Калашникова так и устроен: если боец снимет с него оружие в том состоянии, в котором сейчас находился Гуров, то наверняка опустит его до упора, минуя автоматический режим на стрельбу одиночными, и не выпустит за считаные мгновения весь магазин.