– Кто вы? – усилием воли сбрасывая с себя впечатление от вечернего, ставшего в последние месяцы традиционным общения с Веленой, спросил он.

– Илья Рудольфович, – заторопился незнакомец, – вы меня не знаете, но нам надо срочно увидеться, речь… речь о вашей жизни и смерти!..

Визгливый собеседник явно был не просто взволнован, но искренне испуган.

– Неужели? – Илья зло усмехнулся. – Тем более необходимо представиться, если еще и о смерти…

– Серега… Простите, Сергей… Александрович меня зовут… Говорю ж – не знакомы…

– И кто ж вы такой, Сергей Александрович, если, будучи не знакомым со мной, хотите при этом вести столь серьезный разговор, касающийся меня же?..

В трубке послышался тяжелый вздох, затем сопение. Наконец, «Серега» заговорил:

– Я этот… Короче, киллер, которому вас заказали!..

– Что, так и сказал – «киллер»? – усмехнулся Александр Борисович, глянув на Дениса Грязнова, вольготно развалившегося в кресле возле журнального столика, имевшегося в кабинете Турецкого для особо близких ему посетителей. Так же как и извлеченная по такому случаю из сейфа бутылочка отличного коньячка.

– Так и сказал, – Денис тоже ухмыльнулся.

– И что, Стулов ему с ходу поверил?

– Ну, если бы не поверил на все сто, вряд ли бы на следующее же утро объявился у нас в конторе!

– Давай-ка с этого места поподробнее…

– Как понимаете, дядь Сань, в первую очередь нам предстояло выяснить, насколько сведения Живчикова соответствуют грубой реальности. Илья Рудольфович с огромным трудом уломал того встретиться со мной, подействовало, да и то не сразу, когда пригрозил, что ни цента ему за это предупреждение не даст…

– Иными словами, наш «киллер» надумал заработать на заказе, срубив бабки не с заказчицы, а с жертвы?

– Вот тут, я бы сказал, имеется некоторая закавыка…

– А именно?

– Денег он действительно запросил. Но, если верить рассказу самого Стулова, уже после того, как все остальное ему выложил, в конце разговора, словно спохватившись… Когда я с ним собеседовал, поинтересовавшись о причинах, заставивших Живчика повиниться, он поначалу – замечу, совершенно искренне – возопил, какой, мол, из него «убивец», а после, как будто опять что-то припомнив, уже сказал насчет «заработка». Вроде бы его как раз уволили с работы, а он жениться надумал.

– И что ты обо всем этом думаешь? – поинтересовался Турецкий. – Ведь мог же он и вправду перепугаться насмерть?

– Не только мог, но и перепугался, – кивнул Денис. – Но вот хоть убейте меня, дядь Сань, а только шкурой чувствую, за этим еще что-то имеется. Прежде всего, не ясно, каким образом на нашего Серегу вышла супруга Стулова. Живчик клянется, что знать об этом не знает, но глазки у него почему-то бегают. Во-вторых… В общем, такое впечатление, что он действует и говорит, стараясь соблюдать чью-то инструкцию. Чью-то, кого боится до смерти.

Александр Борисович некоторое время задумчиво потягивал свою порцию коньячка.

– Ну что ж… Надо будет озаботить твоего дядюшку, пусть соберет нам об этом персонаже все возможные сведения, а там, как говорится, будем поглядеть. Вполне возможно, то, что скрывает Живчиков, никакого отношения к нашему делу не имеет, хотя кто знает? Ладно, вернемся к Стулову.