«Я как жирная капля воды на поверхности ядовитого нефтяного пятна».
Спустя минуту Ковальски потерял чувство времени. Он не видел и не знал, далеко ли еще плыть. От страха замутило сильнее. Голова и без того болела, а теперь стало еще хуже. К горлу подступало и жгло так, что горело в груди.
«Не смей блевать».
Накатила волна головокружения. Желудок подскочил к горлу, мир завращался. Ковальски почудилось, что он плывет вверх ногами. Он греб и греб, охваченный страхом утонуть, уже не понимая, туда ли вообще плывет. А вдруг просто нарезает круги и в конце концов усталость утянет его на дно?
Силы были на исходе.
«Ну-ка, соберись, тряпка!»
Ковальски снова представил, как его пронизывают волны радиации. «Она может убить тебя за минуты», – говорил Мак, перечисляя симптомы лучевой болезни: тошнота, дезориентация, головная боль.
Полный набор…
Успокоиться не получалось. Тогда он представил Марию: как она смеется над его шутками или сердится за какую-нибудь глупость, что случалось чаще. Вспомнил ночные объятия, запах ее кожи, как ее волосы щекочут кожу. Вспомнил последнюю ночь вместе в Агадире, как он тонул в ее теплых объятиях, как ее дыхание касалось его шеи.
Теперь она стала его путеводной звездой.
Тяжело дыша, Ковальски загребал руками и отталкивался ногами. Он все сделает, лишь бы спасти Марию, даже ядовитое озеро переплывет.
«Я справлюсь – ради тебя…»
Что-то схватило его за ногу и потянуло вниз.
Мария колотила в бронзовую дверь и, прижавшись лбом к горячему окошку, осматривала бурлящие просторы зеленого чана. На полпути к тому берегу Джо дернулся и скрылся в масле.
Грей тоже это видел. Сейчас он пил из меньшей емкости. Ранее они с Бейли, перед тем как открыть Ковальски дверь, тоже обмазались маслом; сейчас он, похоже, готовился идти на выручку.
Грей уже направился к бронзовой двери, однако Мария преградила ему путь.
– Нет, – сказала она. – Мы так не планировали.
Бейли схватил Грея за руку, а рядом с Марией встала Сейхан. Они договорились, что попытка будет всего одна и больше никем они рисковать не станут.
– Джо справится, – сказала Мария. – У него все под контролем.
Грей сжал кулак.
Мария отвернулась, предоставив остальным разбираться с ним, и вновь уставилась на бассейн с зеленым маслом.
«Джо, – мысленно обратилась она к нему, – докажи, что я не вру».
Ковальски брыкался, стараясь не открывать глаз и рта. Тем временем его утаскивало все глубже. Он извернулся, схватил членистое металлическое щупальце, что обвилось вокруг затянутой в берцы лодыжки, и попытался сорвать его. Увы, оно лишь сильнее сжало.
«Да к черту!..»
Ковальски выпустил щупальце и расшнуровал ботинок, помогая себе свободной ногой, стащил его. Пришлось повозиться, но, к счастью, он хорошо смазался маслом, и ботинок соскользнул. Щупальце стиснуло его и унесло в глубины чана.
Ковальски же поплыл в противоположную сторону, наверх.
Наконец он вынырнул и сорвал с головы обмотки. Они и так почти съехали. Думать о защите было поздно.
Теперь-то пришлось открыть глаза, чтобы увидеть, куда плыть. После темноты сияние озера ослепляло. Или же глаза болели от радиации? Ковальски не знал, да это и не было важно.