Он одолжил у Касса комболои и крутил их в пальцах, перекатывая по нитке бусину за бусиной. Я и сам не находил себе места от беспокойства. Бегад был в операционной, и нам оставалось лишь ждать в маленьком кабинете в другом конце стеклянного коридора. Я пил из чашки теплую жидкость, про которую папа сказал, что это чай с молоком, но едва замечал вкус. Голова болела, желудок горел, а в ногах чувствовалась нехорошая слабость. Папа пообещал, что от чая мне полегчает, но этого не случилось.
– Бегад крепкий… – бормотал Торквин, ни к кому конкретно не обращаясь. – Очень крепкий…
Касс и Эли застыли перед монитором, на который папа вывел часть генетической карты Чингисхана. Буквы и цифры расплывались у меня перед глазами, так что пришлось несколько раз моргнуть.
– Видите эти сочетания из заглавных А, Т, Г и Ц? – пояснял папа. – Это аминокислоты – аденин, тимин, гуанин и цитозин. Строительные кирпичики всего живого. – Он указал на одну из строчек. – Здесь расположен ген 7ЧС. Если наши ученые правы…
– Они не правы, – перебила Эли.
– Прощу прощения? – удивился папа.
– Ваши ученые ошибаются, – Эли прокрутила экран. – Да, это та часть, где располагается ген 7ЧС, но вы от него в нескольких миллионах комплексах цепи. Он… здесь. И я уже вижу гуанин на том месте, где должен быть цитозин, не говоря уж обо всех остальных несоответствиях, начиная прямо с самого верха экрана. А я могу прочесть и дальше. Может, этот хан и был величайшим завоевателем, но, жаль вас расстраивать, 7ЧС не имел к тому никакого отношения.
У папы отпала челюсть.
– Но… как ты…
– Эли – Избранная, – сказал я. – Она может взломать любую компьютерную систему, анализировать любые данные и обойти любую защиту. Марко – чудо-спортсмен…
– Я отсорпаз ушонзиорп укнанзиан, – вклинился Касс. – Сюлп у меня фотографическая память. Могу объяснить, как добраться откуда-либо куда угодно. Сами попробуйте.
– Что все это… – начал было папа.
– Серьезно, – настаивал Касс. – Любой маршрут.
– Ладно… – Папа секунду подумал. – Нью-Йорк. Угол Пятьдесят третьей улицы и Пятой авеню. До… э-э… третьей парковки у Джонс-Бич. Я работал там спасателем.
Касс помолчал мгновение.
– Вверх по Пятой авеню. Направо по Пятьдесят девятой улице до моста Куинсборо. По бульвару Куинс либо до Гранд-Сентрал, либо до Лонг-Айлендской автострады до конца Медоубрук-Стейт-Паркуэй, где сворачиваешь налево на Ошен-Паркуэй и уже до самой парковки. Можно поехать кружным путем, но ведь не зря говорят, что в Нью-Йорке нескончаемые пробки…
Папа едва не выронил свою кружку с чаем.
– Все верно. Абсолютно… – Он посмотрел на экран и тут же достал телефон. – Пусть моя команда проверит твои слова, Эли. Если ты права… – Его лицо будто резко постарело.
Пока он звонил своим генетикам и передавал им, что обнаружила Эли, я опустился на стул. В голове пульсировала боль.
– Джек, ты впорядке? – обеспокоенно спросила Эли.
Я кивнул:
– Видимо, тот удар неплохо меня встряхнул.
– Может, у тебя контузия? – предположил Касс.
– Когда они закончат с профессором Бегадом, я обращусь к доктору Бредли, – пообещал я.