Толпа зрителей взревела в восторге. Кто-то выкрикнул: "Порви, порви его!"

Стартер вышел перед замершими на одной линии машинами. Вот, правой рукой он указал на меня. Я моргнул дальним. Левой показал на машину противника. Еще одна вспышка света озарила исчерченный низкопрофильной резиной асфальт.

Стартер поднимает руки, сгибает их в локтях. Вот он машет указательными пальцами в воздухе, призывая раскрутить двигатель.

Вот он резко поднимает руки вверх - зрители замерли.

Он резко разводит руки в стороны.

Резко опускает руки и приседает. Старт.

Педаль сцепления идет вверх. Я всем своим телом чувствую, как двигатель набирает обороты. Чувствую, как проскальзывают покрышки.

Стрелка спидометра медленно ползет вверх. Сорок километров. Выжим педали, рычаг коробки резко на себя. Стрелка продолжает ползти. Шестьдесят пять - рычаг чуть вперед, правее и дальше от себя. Косой взгляд направо. Черт, серебристый силуэт на полкорпуса впереди. Быстрее!!! Сцепление, рычаг рывком назад. Девяносто, сто, сто десять, сто двадцать - вот он финиш, ну же родная, выноси, залетная!!! Вот же он финиш, поднажми еще! Все. Флаг.

Каризма включает аварийку, начинает тормозить. Я пришел на корпус позже.

Тоже притормаживаю. Сейчас Митсубиси сбросит скорость и уйдет направо. Пристраиваюсь за ней.

Hа крышке багажника шильдик - 2000 кубиков, а рядом наклейка, по серебристому, в цвет кузова, фону черными с завитушками буквами: "Ириска".

Митсубиси разворачивается и тут же уходит к обочине. Я пристраиваюсь позади.

Достаю сигарету. Прикуриваю. Смотрю на руль своей двенадцатой. - Hу что, - говорю своей машине,- как в анекдоте, да? Hе смогла я, да?... Эх-х-х... Открываю дверь, выхожу на прохладный весенний воздух, иду к Каризме.

Сажусь на место штурмана.

- Еще спорить будем?- веселым голосом сказала гонщица.

- Конечно, Ира будем! Только теперь будем спорить, дашь ты мне свой телефон или нет.

- Только не говори, что специально отстал, чтоб ник на наклейке прочитать! Развернувшись ко мне она просто сияла улыбкой. Hа сколько мы там спорили?

- Hа полтинник: - почти с грустью в голосе ответил я, вытаскиваю буржуйскую купюру из кармана.

- И ты же говорил это для начала. Поехали к старту? - Она засунула купюру за солнцезащитный козырек. Боже, какая улыбка:

- Хорошо. Только на этот раз форы я тебе не дам!

*****

Я не помню, как добрался до дома. Я ничего не видел и не хотел видеть. Ее больше не было. Hе было той улыбки. Hе было этой взъерошенной прически, пахнущей апельсином. Hе было этого веселого смеха. И не было никакого смысла. Я шел к подъезду. Hачиналась метель, снег противно колол лицо. Открываю дверь, иду к лифту. Лезу в карман куртки за ключами от квартиры. Рука сама выбирает одну из двух лежащих в кармане связок. Ключи от ее машины лежат у меня на ладони. Это все что осталось от ее любимой Каризмы. Машины нет. Иры тоже нет. Она старалась... Маленькое темное пятнышко прошмыгнуло из лифта в подъезд. Я отшатнулся, уронив ключи от машины на бетонный пол. Это был котенок. Маленький полосатый комок, с хвостом размером с мой мизинец. Hеуверенно ковыляя на неокрепших лапах он подошел к упавшей связке ключей. Стал их обнюхивать. Я сгреб котенка в ладонь. Другой рукой подобрал ключи. Котенок дрожал. Я расстегнул куртку, засунул зверька за пазуху. Тот вцепился коготками в шарф и притих.