Однако на радость ей он тут же вышел из ванной. Подавляя желание обменяться с сиделками прощальным рукопожатием и поблагодарить их за предстоящие хлопоты, Мюриэл сняла плащ и позволила мужчине поухаживать за ней. Ей даже показалось, что его рука слегка погладила ее по волосам, хотя это так и осталось лишь предположением. Наконец они были готовы, и Севлин что-то пробормотал насчет того, что надо по пути заехать на бензоколонку.

Уже у калитки они обернулись и увидели стоящих в дверях нянь: мужчина обнимал женщину за плечи, оба смотрели им вслед. Стартуя, Селвин чуть было не сорвал сцепление. После того как они отъехали (вполне гладко), Мюриэл сказала:

— Извини, Селвин, за то, что я там болтала. Они и в самом деле прекрасные и вполне надежные люди. Когда ты впервые заговорил о них, я даже не предполагала, что они могут оказаться столь зрелыми и хорошо воспитанными. Всегда думала, что это будут какие-нибудь шалопаи, которым захотелось немного подработать, а потому, естественно, волновалась. Но теперь уже нисколько не волнуюсь.

— В самом деле? Но я все равно выдам им пару звоночков.

— Не надо делать глупостей, дорогой. Такие надежные люди. А если что случится, они нам сами позвонят. Я оставила им телефон.

— Как знать. Однако как только подумаешь о том, что они с головой уйдут в это свое увязывание и смешивание, то невольно начинаешь сомневаться, останется ли у них хоть немного времени на такую ерунду как наши дети.

— Ну что ты, конечно, останется! — сказала Мюриэл и тихонько засмеялась. — А я знаю, в чем дело! Селвин, тебя же насквозь видно — ты просто ревнуешь!

— Ревную?! Да ты что! Чего и кого мне ревновать?

— И все равно я все вижу. Чудесно! Фантастика!

— Мюриэл, ты просто бредишь! Прошу тебя!..

— И позвонить тебе хочется, чтобы их… прервать.

— Прервать? Что прервать?

— Прервать, когда наши няни будут заниматься любовью.

— У тебя только одно на уме! Разве можно на основании только лишь того, что они прекрасно смотрятся, делать вывод, что им взбредет в голову подобная идея? А кроме того, какое мне дело, чем они станут заниматься, лишь бы только с нашими детьми было все в порядке.

— А смешно все-таки, — сказала Мюриэл, наклоняясь вперед, чтобы в свете мелькающих за окнами машины уличных фонарей подправить грим на лице, — что на самом деле так оно и есть, правда ведь? Ведь ты думаешь не столько о том, как они занимаются любовью друг с другом, сколько о том, как они это делают с другими людьми.

— А что, девочка пару раз стрельнула в меня глазами. И я, надо признать, был сражен наповал.

— Дорогой, ничего подобного не было и в помине! Она просто находилась там, и ты попал в зону действия ее лучей. Не подумай, что я собираюсь тебя в чем-то упрекать, однако мне кажется, что едва ли следует называть ее «девочкой» — на самом деле ей не меньше лет, чем мне.

— Старушка, вы для меня все «девочки», если, конечно не совсем уж ни на что не годитесь.

— Ладно, не хочу больше о них думать. Еще чего не хватало — портить себе вечер, ревнуя к каким-то няням. Хватит уже того, чтобы приглядывать за тобой на вечеринке, а то тамошние расфуфыренные дамочки того и гляди в тебя вцепятся.