— Не пойми меня неправильно, — медленно произнес Джейк. — Семья не в счет. Но посторонние обычно находят ее замкнутой. Высокомерной в своем интеллектуальном превосходстве.

— Мою Джесси? — Гарнер осекся, проклиная себя за вырвавшееся слово. Конечно, Джесси не его.

— Твою Джесси, — с нажимом подтвердил Джейк.

— Это прозвучало… Я не это имел в виду…

— Нам надо поговорить. Я пошлю тебе билет на самолет.

— Приберегите его себе. Я вас сам найду.

И Гарнер бросил трубку. Прежде чем встречаться с Джейком и Джесси, надо поговорить еще кое с кем.

Он нашел отца на террасе дома, который Гарнер для него купил.

— Гарнер! Как бизнес?

Отец вечно интересовался бизнесом, его собственными усилиями разрушенным практически до основания.

— Отлично, папа.

— Нашел замену тете?

— Вот об этом я и хотел поговорить. — И рассказал об интересе Джейка к машине, о приезде Джессики. — Во что я теперь вляпался?

Это начинает выводить из себя. Гарнер любил отца, пытался быть лояльным к нему, но как же надоело вечно выгребать грязь, оставшуюся после него!

— На мой взгляд, — отец зажег сигару и положил ноги на перила, — ты ни во что не вляпался.

— Но у него половина дела. А теперь он совсем выжил из ума.

— Гарнер, ты неправильно мыслишь. Не та ли это девушка, за которой ты бегал по улицам? С кем целовался перед гостиницей?

Гарнер неохотно кивнул. Нет смысла отрицать, что видели все. Фаревелл — маленький городок.

— Та же, с кем ты разъезжал на «Серебристом призраке»?

Подчас он ненавидит маленькие городки!

— Ты бы мог получить все, Гарнер.

— Что?

— То, что твое по праву. Правильно разыграй карты с этой девчонкой и вернешь семейную долю Автоимперии.

Гарнер смотрел на отца и печально думал, что кое-что с годами не меняется.

— Я не хочу долю Автоимперии. Мне довольно моего дела.

— Ты такой же, как и твой дед. Никто из вас не мог взять того, что вам причиталось по праву.

Ясно, что тут требуется: глубокий цинизм, способность использовать других, жесткость на грани жестокости, пренебрежение к другим. Внезапно Гарнер понял, откуда возникло его собственное недоверие к людям. Его отец — бесчестный человек.

Когда Джесси заговорила о машине, он уже инстинктивно стал искать в ее словах обман. А потом дал ей уйти.

Зачем? Чтобы когда-нибудь вот так сидеть, как отец? В достатке, но одиноким, никому не нужным? Теперь она далеко. Заплаканная и с приклеенной улыбкой. Джессика могла быть пешкой в игре отца, но Гарнер внезапно увидел правду — ту правду, что он сердцем знал с первой минуты появления Джесси, осветившей мрак его жизни. Она неспособна использовать кого-то, чтобы получить свое. Надо добраться до нее, пока она снова не надела на палец то ужасное кольцо. Он подскочил как ужаленный.

— Что это ты так взвился?

— Мне надо видеть ее.

— Мой мальчик, у нас так много общего!..

Но Гарнер с облегчением понял, что тут ничего общего с отцом у него нет.

На следующий день его ввели в приемную Джейка. Гарнер предполагал, что тот заставит его потомиться у дверей, но ошибся. Он также думал, что обстановка дома Кингов может его смутить, но и тут его интересовало лишь, где сейчас Джесси. Да, дом пустоват. В нем недостает многого, что Джесси любит, в чем крайне нуждается. Летающих тарелок, прудов с ивой на берегу и мыльных пузырей — для начала…