— Он что же, вылетает с той же скоростью, с какой был запущен?

— Практически с той же. Словно летит в вакууме метров шестьсот, не подчиняясь земному тяготению. Однако некоторые камни не возвращаются, зато вместо них мы ловим слабые вспышки гамма-излучения.

— Любопытно. Как вы это объясняете?

— Идеи есть, — Савич с легким замешательством пошевелил пальцами. — Но они несколько экстравагантны… если не сказать резче. Ксенологи, например, начисто с ними не согласны. Одно пока стало ясно: чужане совсем не то, что мы о них думали. Железовский хмыкнул.

— Темните вы что-то, уважаемый.

— Ничуть, просто привык опираться на факты или хорошо просчитанный эф-прогноз, прежде чем выносить гипотезу на обсуждение.

— А как вам удалось выключить их маскирующий генератор?

— Он выключился сам, видимо, иссяк источник энергии. Железовский в задумчивости пошел вокруг чужого сооружения с мертвыми чужанами, остановился перед полоской ползучих растений темно-серого, почти черного цвета, нагнулся и потрогал.

— Это их флора?

— Нет, — ответил Шадрин, забегавший то слева, то справа от комиссара, успевающий следить за обстановкой, говорить по рации сразу с тремя абонентами и перекинуться парой фраз с исследователями «маяка». — Это дремлик марсианский, разве что потерявший свой голубой цвет. А вот это берегень седой, а дальше — шерстонос ядовитый. — Шадрин показал на колючку фиолетового цвета с широкими дырчатыми листьями. — Больше здесь ничего не растет.

Железовский покосился на него заинтересованно, но сказал только одно слово. — Возвращаемся.

Уже у куттера он вспомнил о Савиче:

— В двадцать три до средне-солнечному жду вас на «Перуне» с материалами. — Ответа комиссар не ждал. — Что ты об этом думаешь? — спросил он спутника, когда они были уже в воздухе.

— Темно, — односложно ответил Шадрин, который ни минуты не мог просидеть спокойно, находя работу для рук, ног и тела. Со стороны казалось, что он нервничает, на самом деле то была врожденная манера поведения, а хладнокровия у грифа безопасности Юры Шадрина хватило бы на троих.

Железовский покосился на него и буркнул в усик рации: группе Дюлы сегодня же перенести чужан в бункер со спецзащитой в Такла-Макан. Императив — «модерато».

— Принято, — донесся голос дежурного инка Марсианского центра. — Вам только что пришло сообщение по «треку»: на трассе Гиппарх-Солнце появилась эскадра чужан.

— Как? — не понял комиссар, — Эскадра? Они что же — идут строем?

— Выражение применил для образности, — поправился инк. — Такое количество чужанских кораблей наблюдается впервые — более десяти тысяч.

— Сколько?! — переспросил Шадрин, впервые превращаясь в статую: он тоже был включен в постоянную оперсвязь.

— Более десяти тысяч, — терпеливо повторил дежурный. — Впечатление такое, будто роиды вылетели приветствовать дорогого гостя — Конструктора.

— По охранной зоне иксоида — «три девятки!» — отреагировал Железовский, увеличивая скорость куттера. — Всему исследовательскому флоту очистить зону до особого распоряжения и следовать колонной в кильватере иксоида на расстоянии в две единицы.