Бобби вернулся с большими листами бумаги, на которых он обычно писал счета владельцам, и раздал их Нестору Полгейту, лорду Вонли и своему отцу.

Отцу он протянул лист неуклюже, отвернувшись, не желая смотреть ему в глаза.

Я осмотрел их, сидящих с каменными лицами и с листами бумаги в руках, и в голову мне пришло несколько разрозненных слов и фраз, которые заставили меня остановиться.

— Погодите, — сказал я. — Не пишите пока.

Слова были: «недействительно»… «выдано под угрозой»… «выписано под пистолетным дулом»… Интересно, сам я об этом подумал, или эта мысль передалась мне от кого-то из бывших в комнате? Я внимательно осмотрел их одного за другим, заглядывая в глаза каждому. Не Мейнард. Не Эрскин. Не лорд Вонли.

Нестор Полгейт моргнул.

— Бобби, — сказал я, — подними с пола эту черную коробочку и выкинь ее в окно, в сад.

Он удивленно посмотрел на меня, но повиновался. В открытое окно ворвался порыв ноябрьского ветра, раздувая занавески.

— И пистолет тоже, — сказал я, передавая ему оружие.

Бобби неловко взял пистолет, выбросил его и закрыл окно.

— Ну вот, — сказал я, небрежно сунув руки в карманы. — Все вы слышали мое предложение. Если вы согласны его принять, напишите, пожалуйста, расписки.

Некоторое время никто не шевелился. Потом лорд Вонли потянулся к стоявшему рядом кофейному столику, взял с него журнал, положил на журнал лист бумаги и, слегка поджав губы, но не говоря ни слова, достал из кармана ручку, выдвинул стержень, написал несколько слов, расписался и поставил дату.

Потом протянул бумагу Бобби. Тот нерешительно взял листок.

— Прочти вслух, — сказал я.

Бобби дрожащим голосом зачитал:

— «Сим обязуюсь уплатить Робертсону Аллардеку пятьдесят тысяч фунтов через три дня, начиная с сегодняшнего».

Бобби поднял глаза и посмотрел на меня.

— Подписано: «Вильям Вонли». Число сегодняшнее.

Я посмотрел на лорда Вонли и ровным тоном сказал:

— Благодарю вас.

Он передал журнал Нестору Полгейту и предложил ему свою ручку. Нестор Полгейт с неподвижным лицом принял журнал и ручку и в свою очередь написал несколько слов.

Бобби взял у него листок, покосился на меня и прочел вслух:

— «Сим обязуюсь уплатить Робертсону Аллардеку пятьдесят тысяч фунтов через три дня, начиная с сегодняшнего». Подписано: «Нестор Полгейт». Число сегодняшнее.

— Благодарю вас, — сказал я Полгейту.

Бобби очумело уставился на документы, которые держал в руках. «Это покроет долг за непроданных жеребят, — подумал я. — Все, что ему удастся за них выручить, будет чистой прибылью».

Лорд Вонли и Джей Эрскин, словно исполняя некий ритуал, передали журнал и ручку Мейнарду.

Он тоже выписал расписку, со злостью, едва не прорвав пером бумагу. Я сам взял у него лист и прочел:

— «Сим обязуюсь уплатить моему сыну Робертсону двести пятьдесят тысяч фунтов через три дня. Мейнард Аллардек». Число сегодняшнее.

Я посмотрел на Мейнарда.

— Благодарю вас.

— Не смейте меня благодарить. Это оскорбление!

На самом деле я очень старался не выказывать своих эмоций. Хотя, разумеется, по отношению к Аллардеку я испытывал настоящее торжество. Мне пришлось признаться себе, что в моей радости было нечто и от нашей старинной вражды. Наконец-то Филдинг взял верх над Аллардеком! То-то довольны были бы мои кровожадные предки!