В Кремль продолжала поступать достоверная разведывательная информация о сговоре западных стран с Гитлером. Так, стало известно, что англичане ведут секретные переговоры с Германией по нескольким каналам: в Лондоне и Берлине Чемберлен и Гитлер обменивались личными посланиями; неофициальный обмен мнениями о возможности англо-германского содружества вели представитель Геринга – крупный промышленник и шведский представитель деловых кругов. Причем швед по просьбе Геринга встречался с британским министром иностранных дел.

Если Мюнхенский сговор (1938) принес в жертву Чехословакию, то теперь сговор (1939) означал «новый Мюнхен».

Англия стремилась получить путем договора с Германией гарантию соблюдения ее интересов в Европе в обмен на восточный поход Гитлера. Ради этого англичане соглашались на пересмотр ряда положений Версальского договора о колониях. Это была попытка повторить вариант «Мюнхенского сговора» применительно… к Польше. Пока к Польше.

Это верно подметил и оценил германский посол в Лондоне как маневр англичан с целью постепенно «отделаться от своих обязательств в отношении Польши». Ему вторил посол США, следивший за развитием ситуации вокруг Польши. Придя к аналогичным выводам, он сообщил в Вашингтон, что «демарши британской дипломатии готовят новый Мюнхен».

Так, фактически вопреки кажущемуся здравому смыслу, советское руководство вынуждено было принять предложение Германии о заключении пакта о ненападении. СССР искал возможность выиграть время и отодвинуть границы на Запад…

Перед внешней разведкой стала судьбоносная для Отечества задача: помочь руководству государства определить сроки передышки и сообщать об изменениях в дальнейшей политике Третьего рейха и лицемерных западных политиков, ответственных за «Мюнхенский сговор» и его последствия.

Кремлю был известен характер серии встреч посла Англии в Берлине с Гитлером – Англия была готова оказать определенное давление на польское руководство с целью побудить его к уступчивости в интересах Германии.

23 августа Чемберлен в срочном послании Гитлеру предложил разрешить вопрос германо-польских отношений в «атмосфере доверия» путем прямых переговоров. Миссию посредника на себя брала английская сторона.

В Кремле понимали прогерманский характер такого посредничества. Содержание этого послания британского премьер-министра было доложено разведкой И. В. Сталину, причем за несколько часов до его встречи с германским министром иностранных дел в Москве в тот же день – 23 августа. И потому советская делегация по заключению пакта о ненападении знала тот факт, что англичане готовы отдать Польшу немцам. Это – во-первых, а если дело дойдет до войны, то Англия и Франция не намерены воевать из-за нее с Германией всерьез, это – во-вторых (непонятно, знала ли британская разведка о плане «Вайс» и двух его вариантах с агрессией на Польшу 1 и 15 сентября?!).

Характерен такой факт. Как стало известно позднее, за три дня до нападения на Польшу и начала Второй мировой войны, после встречи Гитлера с английским послом, начальник германского Генштаба сухопутных войск Ф. Гальдер записал в своем дневнике: