— Давай, я готов, я не знаю из-за какого трахнутого Круглого Стола ты появился, но тебе придется остаться здесь. Ты совершил ошибку!

Продолжая бешено хохотать, Джек прыгнул к безглавой фигуре.

— Тебе нужно было убить обоих братьев Эллис! — кричал он, и, когда медиатор вошел в дыхательные отверстия, где должна была быть голова, рыцарь распался на части.

В спальной комнате отеля «Двор и сад Альгамбры» Лили Кавано Сойер неожиданно оторвала взгляд от книжки, которую она читала. Ей показалось, что она услышала кого-то — нет, не просто кого-то, а Джека! — зовущего из дальнего конца пустынного коридора, возможно, даже из вестибюля. Широко раскрыв глаза, она прислушивалась; губы пересохли, сердце забилось… но звук не повторился. Странник Джек был все еще далеко, рак все также съедал ее, а до принятия следующей болеутоляющей таблетки оставалось еще полтора часа, боль усиливалась.

К ней все чаще приходила мысль принять все эти таблетки сразу. Это могло не только ослабить боль на время; это могло прекратить ее навсегда. «Они сказали, что не умеют лечить рак, так попытайся съесть дюжины две этих пилюль. Что ты думаешь? Хочешь испытать?»

То, что сдерживало ее от этого, был Джек. Она так страстно желала снова увидеть его, что теперь вот вообразила его голос… и не просто называющий ее по имени, а произносящий сцену из ее старого фильма.

— Ты просто выжившая из ума старая сука, Лили, — прохрипела она и зажгла сигарету тощими, дрожащими пальцами. Она сделала две затяжки и затушила ее. Больше, чем две затяжки, вызывали кашель, а кашель разрывал ее на части. — Выжившая из ума старая сука. — Она снова взялась за книгу, но не смогла читать, потому что слезы скатывались по ее щекам, а внутри все горело, пылало, ныло, и она хотела принять все эти коричневые таблетки сразу, но сперва хотела увидеть его снова, ее дорогого, милого, любимого сына с его высоким, чистым лбом и сияющими глазами.

«Возвращайся домой, Странник Джек, — подумала она, — пожалуйста, возвращайся домой поскорее, иначе нам не удастся поговорить на этом свете. Пожалуйста, Джек, умоляю, возвращайся домой».

Она закрыла глаза и попыталась уснуть.

Рыцарь, державший утыканный шипами шар, продержался секундой больше, а потом тоже рассыпался. Последний оставшийся поднял молот… а потом просто распался, превратившись в кучу железа. Джек стоял, все еще захлебываясь от смеха, а потом внезапно замолчал, взглянув на медиатор Спиди.

Теперь он стал совсем древним; небольшие трещинки превратились в глубокие расщелины.

«Не обращай внимания, Странник Джек. Отправляйся дальше. Я думаю, что там впереди тебе встретятся еще эти шагающие консервные банки. А если и так, то ты сумеешь справиться с ними, не так ли?»

— Если придется, то я сделаю это, — громко пробормотал Джек.

Джек пробирался между грудами лат, кольчуг, шлемов. Он спешил вперед по коридору, ковер шуршал под его ногами. Он вбежал в вестибюль и быстренько огляделся.

— ДЖЕК! ИДИ КО МНЕ! ДЖЕЙСОН! ИДИ КО МНЕ, — пел Талисман.

Джек взбежал по ступеням. Добравшись до половины, он взглянул вверх и увидел последнего рыцаря, неподвижно взирающего на него. Это была гигантская фигура. Плюмаж и вся его броня были черными, сквозь глазницы проглядывалось кроваво-красное свечение. В громадном кулаке он сжимал булаву.