Для удара по цели, закрытой облаками или в ночной темноте, можно было использовать навигационный бомбардировочный режим «НАВ-Б». Для этого положение объекта атаки вводилось в память комплекса, а для повышения точности на маршруте выполнялась коррекция по маякам РСБН, обеспечивавшая попадание в круг диаметром 200 м. Тот же метод служил для нанесения удара спецбоеприпасами, дававшими площадное накрытие — мощность ядерной бомбы компенсировала погрешности сброса.

Предварительно выбирая род оружия, лётчик устанавливал его на галетном переключателе: СБ — спецбомбы; Б — бомбы; НРС — неуправляемые ракеты из блоков; С-24 — тяжёлые НАР С-24; УР — управляемые ракеты; НО.К — подвижные пушечные установки СППУ; С+Б ПРОГР. — комбинированное применение двух видов оружия в одной атаке. Прицельное бомбометание отрабатывали с разных видов манёвра: с горизонтального полёта, с прицеливанием по вынесенному ориентиру, с пикирования и с кабрирования с углами до 45°.

Чаще всего тренировались в бомбометании практическими бомбами П-50-75 или, с малых высот, штурмовыми П-50Ш с тормозным устройством. Практические бомбы с небольшим разрывным зарядом были дешевле и, главное, легче и удобнее в обращении, чем массивные фугаски. Для лучшей заметности на траектории они несли трассер, а яркое оранжевое облако на месте взрыва (или факел у штурмовых бомб) держалось с полминуты и хорошо различалось с десятикилометрового расстояния. Их использование чередовалось с боевыми боеприпасами, обычно осколочно-фугасными ОФАБ-100-120 или, реже, обычно на учениях, ФАБ-250 и «пятисотками» различных типов. Применение мощных бомб обеспечивало поддержание навыков не только лётчиков (загруженная бомбами машина отличалась в пилотировании и манёвренности), но и группы вооружения, готовившей боеприпасы. На деле для оружейников работа всегда была нелёгкой: неудобные и толком не работавшие тележки использовались, в лучшем случае, для подвозки бомб к самолётам, а сами боеприпасы приходилось подвешивать вручную, впрягаясь всей группой из шести-восьми человек, используя всевозможные лямки, ломики и прочие подручные средства, усиленные «богатствами» русского языка. Со временем появились тележки с гидроподъёмниками нового типа, обеспечивавшие подачу бомб и на подкрыльевые узлы, однако и для работы с ними требовались крепкие спины и руки.

Неудивительно, что за изнурительной работой иной раз не хватало времени и внимания для подготовки самих держателей. Замок взведён, упоры закручены, бомба не болтается — и самолёт выпускали в полет. Заедания кинематики, ослабленная затяжка, а то и просто несмазанные замки время от времени приводили к случайным сбросам, когда бомбы теряли в полёте и они летели куда попало. Количество таких инцидентов было невелико, но они случались практически во всех полках. 8 сентября 1987 г. МиГ-27Д из 642-го апиб, вылетевший из Вознесенска на полигон в Молдавии с шестью ФАБ-250ТС, потерял одну из них прямо в конце взлетной полосы. 16 июня 1988 г. с МиГ-27М, шедшего на полигон ГСВГ, произошёл самосброс практической П-50-75, упавшей «где-то на территории ГДР». Такой же случай потери ФАБ-250 с МиГ-27Д имел место весной 1990 г. над Венгрией, за считанные недели до вывода оттуда советских войск; в этом случае сброс произошёл на «невзрыв». Случалось, бомбы срывались на земле сразу после подвески или на рулении — к счастью, всегда без последствий (продуманная конструкция взрывателя практически гарантировала «невзрыв»).