— Знакомая история, — пробормотала Ева. — Многие наркоманы смешивают «Зевс» с «Эротикой». Получается гремучая смесь, под действием которой совершается большинство городских изнасилований. Но секрета в этом нет, большой возможности нажиться — тоже: ведь любой наркоман может приготовить себе эту смесь в портативной лаборатории.

— А как тебе эта неизвестная «клеточная регенерация»? — Рорк свел брови на переносице. — Это же легендарный «Фонтан юности»!

— Омоложение сейчас доступно любому, были бы деньги.

— Но только на время, — возразил Рорк. — Процедуры приходится регулярно возобновлять. Биопрепараты и инъекции от старения — дорогое, хлопотное, а часто и обременительное удовольствие. К тому же в данном случае все дело в сочетании. Плюс эти непонятные добавки…

— Наверное, благодаря им смесь становится эффективнее — или смертельнее. В общем, рынок только ее и ждет.

— У тебя ведь есть сам порошок, — напомнил Рорк.

— Увы, лабораторный анализ займет слишком много времени. А мне надо торопиться.

— Может, принесешь щепотку мне? — Рорк развернулся вместе с креслом и улыбнулся Еве. — Не хочу бросать тень на полицейскую лабораторию, лейтенант, но моя может оказаться более подходящей.

— Это вещественное доказательство!

Рорк промолчал и только насмешливо приподнял брови.

— Ты хоть отдаешь себе отчет, сколько запретов я уже нарушила, посвятив тебя в это дело? — В следующую секунду в памяти Евы всплыло лицо Бумера, его неестественно вывернутая рука. — К черту! Я попробую.

— Молодец! — Рорк отключил компьютер. — Теперь ты готова уснуть?

— На пару часиков. — Ева перестала бороться с усталостью и, заложив руки за голову, спросила:

— Ты снова меня уложишь?

— Так и быть. — Он подхватил ее на руки. — Только на сей раз ты останешься там, где я велю.

— Знаешь, Рорк, когда ты повелеваешь, мое сердце начинает трепетать, как мотылек…

— Подожди, дай мне тебя уложить. Вот когда начнется настоящий трепет!

Ева со смехом уронила голову ему на плечо. Он вынес ее из лифта спящей.

Еще не рассвело, а на столике в изголовье уже запищал сотовый телефон. Женщина по имени Ева еще спала, но полицейский, никогда в ней не засыпавший, тут же схватил трубку.

— Даллас на связи.

— Господи, Даллас! Помоги мне!

Ева узнала голос Мевис. Впрочем, кто-нибудь другой вряд ли узнал бы его: голос срывался на визг, в нем слышались истерические нотки, — Мевис? Что случилось? Ты где?

— Приезжай! — Мевис дышала, как загнанная лошадь, и для пущего сходства хрипела. Она явно пребывала в шоке. — Только скорее. Скорее, умоляю! По-моему, она мертвая. Я не знаю, как быть.

Ева не стала больше спрашивать, где находится Мевис, а включила определитель номера. Мевис звонила из квартиры Леонардо.

— Никуда не уходи, — сказала Ева твердо и спокойно. — Ни к чему не прикасайся. Ты поняла? Ничего не трогай и никого не впускай. Дождись меня. Эй, Мевис!

— Да, да, я дождусь. Ничего не буду трогать. Только ты побыстрее. Это такой ужас!

— Уже бегу.

Обернувшись, она обнаружила, что Рорк не только проснулся и встал, но уже успел натянуть брюки.

— Я с тобой.