Держа кинжал в связанных руках, Настя перескочила через первый труп и бросилась к Камалю. Тот увидел ее приближение, вскочил с кресла, повернулся и побежал. Он выбрался из дверей последним. Когда он добежал до двери, Настя кинжалом распорола его облегающий костюм и вонзила острие в ягодицу. С новым воплем гнева и боли Камаль бросился в открытую дверь, и один из его людей захлопнул ее за ним. Настя задвинула засов, вернулась в салон, изящно переступила через трупы и села на угол стола. Зажав лезвие кинжала в зубах, она завела острие под узел и, резко рванув вверх связанные запястья, разрезала нейлоновый шнур. Когда путы упали, она помассировала рубцы на запястьях, встала и подошла туда, где, как она знала, была расположена камера. Она стояла, не стыдясь своей наготы, и смотрела на наблюдателей в ситуационном центре. Лицо у нее было спокойное и непроницаемое. Потом Настя подмигнула и улыбнулась. Улыбка была ангельской и безмятежной, словно девушка не имела никакого отношения к трупам, разбросанным по каюте как цветы, срезанные обезумевшим садовником.

Возле мониторов все сидели молча. Наконец Хейзел обрела дар речи.

— Что она делает? — спросила она, когда Настя подсела к панели кондиционера на переборке у двери.

— Как можно больше снижает температуру, — объяснил Пэдди.

— Зачем? — удивилась Хейзел.

— Она очень чистоплотна, — одобрительно сказал Пэдди. — Наверно, не хочет, чтобы трупы завоняли: ведь ей придется делить с ними каюту.

— А я-то едва не получила нервный срыв, переживая за ее безопасность, — рассмеялась Хейзел, почти истерически от облегчения. — Она совершенно уникальна!

— Правда, настоящее совершенство? — согласился Пэдди. — Я не был уверен, но после этого небольшого представления решил просить ее руки и сердца.

Настя отвернулась от кондиционера и направилась в спальню, ее ягодицы покачивались, как пара шелковых мешочков, набитых змеями.

— Боже! Какая красотка! — почти благоговейно сказал Дэйв Имбисс.

— Слишком красивая для тебя, приятель, — заявил Пэдди. — В будущем, глядя на нее, пожалуйста, закрывай глаза.

Настя вошла в спальню, и ее показала следующая камера. Настя закрыла за собой дверь и прошла к туалетному столику. Села перед зеркалом и щеткой для волос принялась приводить в порядок прическу, разворошенную Камалем. Удовлетворившись состоянием волос, она замазала тональным кремом ушибы на лице, накрасила губы и надушилась, взяв духи и помаду «Шанель», которыми пользовалась Хейзел. Она продолжала играть перед невидимой публикой, отлично понимая, что с нее не сводят глаз. Потом встала и прошла в огромную гардеробную в дальнем конце каюты. Неторопливо перебрала белье Хейзел и наконец выбрала комплект из трусиков «Дженет Реджер» и бюстгальтера с венецианским кружевом. Приложив трусики к нижней части тела, она посмотрела в камеру, склонив набок голову и очевидно ожидая одобрения. Зрители не могли нарушить тишину аплодисментами, но Дэйв приложил два пальца ко рту и почти неслышно хищно присвистнул.

— Великолепно! Я сама не могла бы выбрать лучше, — негромко сказала Хейзел.