Про сундуки с золотом и брильянтами писать не буду – скучно. Одним из заинтересовавших меня презентов были напольные часы в деревянном футляре. Когда они в полдень и полночь открывают створки, внутри виден целый город, взбегающий по склону горы. В нем есть королевский замок, у ворот которого регулярно сменяется караул; городские кварталы, где днем по улицам ездят экипажи, а ночью загораются фонари… И даже виселица на площади, представляешь?! Его Светлость сказал мне по секрету, – а ему сказал по секрету Распорядитель неверийского кортежа, – что в полночь на ней появляется висельник. К сожалению, мы увидели только полуденное представление с экипажами, после чего часы унесли. Поэтому подтвердить, правда ли насчет фонарей и висельника, я не могу. Когда створки открываются, часы наигрывают неверийский гимн – на мой взгляд это очень смешно, ведь предполагается, что они будут стоять в твоих, папочка, покоях.

После часов внесли запертую шкатулку из драгоценных пород дерева. Тот самый Распорядитель, которого зовут Дуч Вивер, открывал ее целую вечность ключом, который по слухам хранит принц. Когда он, наконец, откинул крышку, нашим глазам предстал бесцветный камень, уютно угнездившийся на бархатной подушке. Держащий шкатулку высокий и худой старик в малиновой мантии, расшитой серебряными полумесяцами, оказался королевским магом с непроизносимым для кармодонца именем, звучавшим как-то вроде: «Навычспырсычер». Он сообщил (а Вивер перевел), что булыжник, оказывается, величайший магический артефакт под названием «Поцелуй правды». Если его приложить к голове любого человека, тот раскроет все свои секреты: где прячет деньги, с кем спит по вторникам, а с кем – по субботам, вынашивает ли планы нападения на дружественную державу?.. Таких артефактов всего два в мире, и как выясняется, ранее оба принадлежали Неверии! Теперь второй будет у нас, но знаешь что, папочка, если ты уже подумал, как будешь использовать его против меня, сейчас же думай обратно! Стоит только представить, что ты мечтаешь узнать мои тайны, как я вижу твой бюст, – тот, что стоит в кабинете у бабули, – который нечаянно падает на величайший магический артефакт…».

Его Величество почесал в затылке и посмотрел на мать.

– Альви найдет, как его уронить, – не поднимая глаз от салфетки, заметила та. – Так что – не советую. Лучше подумай, как использовать сей чудесный предмет в политических целях. Впрочем, если Кармодон закрепит союз с Неверией браком наследников, нам уже никто не посмеет угрожать.

– Ты права, – вздохнул Отис, – но я боюсь представить, как принц Стич воспримет нашу дочь в бордовом… э-э-э…

– Оттенке? – улыбнулась Миневра. – Если он не дурак, то правильно воспримет. Если дурак, то тут уже ничего не поделаешь.

– И снова ты права, мама, – еще трагичнее вздохнул король. – Как, оказывается, сложно быть отцом!

Вдовствующая королева хмыкнула.

– Ну, дорогой мой, поверь, матерью быть еще сложнее. Особенно матерью короля!

Отис улыбнулся и снова взялся за письмо.

Честно говоря, мне было совершенно все равно, как там выглядит заморский принц, поскольку меня захватила идея выкрасть Поцелуй правды и хорошенько стукнуть им по голове засранца Онтарио, чтобы понять, наконец, как он относится к Аманде! Потому что я никак не могла этого уяснить – он то собирался жениться на ней, то вел себя так, как будто его заставляют, держа клинок у горла, то заявлял, что все в прошлом. Дьявол побери мужчин, таких загадочных и противоречивых! То ли дело мы, женщины, у нас все ясно и понятно – по настроению. Сегодня люблю, а завтра – люблю другого!