Рассказ Жоры многое мне объяснил. Фантазер и выдумщик прибился к серьезной компании. Искал впечатлений, новых слов, пытался создать что-то занимательное… Он и Полину-то, скорее всего, подслушивал в поисках сюжета. Бог дал ему желание писать, но не добавил к этому желанию умение придумывать чужую жизнь. Царствие ему небесное, начертил свою жизнь, как страницу романа…

— Он ведь в нашем классе самый маленький был, — продолжал тем временем Жора, — а потом вымахал за одно лето на двадцать сантиметров… мои кроссовки не налезали…

— Надо бы его родителям сообщить, — чуть слышно подсказала Полина.

— Сообщу, — кивнул наш гость. — Выберусь из города и позвоню.

Мы все немного помолчали, потом Полина поднялась из кресла и незаметно сделала мне знак идти за ней. Гоша остался утешать бандита, мы вышли на кухню, и Полина, зябко кутаясь в жилет, произнесла:

— Знаешь, что я думаю, Сонь… Как только станет известно, что в доме Жоржа недостает одного трупа и хозяин выжил, придут за мной.

— Не сходи с ума! — немного неискренне воскликнула я.

— Придут, придут, — покачала она головой. — Обязательно. Как только разгребут обломки до подвала и убедятся, что одного трупа не хватает, возьмутся за меня. Жорж жив, концы с этой стороны обрубить не удалось, будут рубить с моей стороны. Мне страшно. Сонь…

— Полин, если будешь сидеть тихо, никто к тебе не придет…

— Уверена? — Полина пристально посмотрела мне в глаза, и я отвела взгляд:

— Почти. Два убийства на одной улице привлекут внимание… Тебя, скорее всего, оставят в покое.

— Твои слова да Богу в уши, — высоко подняв вздохом грудь, отозвалась Полина. — Но если враг решит идти до конца, то подчистит все основательно. Ты знаешь, в чем здесь дело? Знаешь, какой информацией я могу обладать? Я вот не знаю. Даже не догадываюсь. А вдруг «эти» решат, что Жорж бросится мстить за друга и придет ко мне? Два живых свидетеля — это край, это серьезно. Дальше только тюрьма или могила. И мне почему-то кажется, что предпочтут закопать меня. Мне страшно, Сонь… Что делать?! Уехать?! Но теперь я вообще дергаться боюсь! Исчезну — сразу наведу на подозрения, докажу, что что-то знаю… Что мне делать?!

Зря Диана считает Полину Караулову слабоумной дамочкой. Соображает мадам прекрасно. И если раньше круг подозреваемых был очерчен довольно жестко — временем, радиусом приема аппаратуры, самой аппаратурой, как «несерьезными поделками» и явной неумелостью злоумышленников, — то теперь, следуя Жориному рассказу, неприятелем мог оказаться самый жесткий и серьезный из Полининых гостей. Жуткий факт. Прослушка задела интересы опасных людей. Таких опасных, что не останавливаются ни перед чем. Там готовы на убийства, подрывы и самые жесткие меры…

— А вдруг меня пытать начнут?! — расширив от ужаса глаза, прошептала Полина. — А я ведь ничего, ничегошеньки не знаю! Меня замучают до смерти, а я… — Она всхлипнула. — Что делать, Софья?! Ждать? Прятаться? Что делать?!

— Подожди, — остановила я ее вскрики. — Дай подумать…

— Ты что-то придумала? — с надеждой спросила Полина и вцепилась в мою руку.