— А мне? — грустно, еще не догадываясь, куда я веду, огорчился Юлий Августович. — У меня дела, переговоры, а я застрял тут весь в генералах…

— Вам?! — фыркнула я. — Да вы легче всех отделались! Вы что, по телефону в гостиной Полины поговорили, и все! А вот я! Я могла и микрофоны увидеть, и о гостях разболтать.

— Но… — начал Юлий Августович и выпрямился.

В полном соответствии с ролью человека, озабоченного только собственными неприятностями, я не дала ему договорить и с некоторой завистью протянула:

— Вам-то что, вам больше всех повезло… Вам выпутаться — раз плюнуть…

— Как это? — опешил Гнедой и очень заинтересованно подвинулся ко мне. — Что вы имеете в виду, Софья?

— Да ничего. Вы где по своему сотовому разговаривали?

— У Полины? — прищурившись, уточнил инвестор.

— Угу.

— В гостиной.

— Ну. Гостиная огромная, скажите — я в другом углу разговаривал, тихонько, моих интересов в этом деле нет. Вас и отпустят на все четыре стороны.

Я уныло повесила голову, длинная, томительная пауза лучше всяких слов показала, что Гнедой совершенно не знает, где именно был установлен микрофон. Его сотовый не отреагировал гудением мембраны на «клопа», не навел его на бронзовую лампу и не подарил догадок. Юлий Августович сидел и судорожно размышлял, как бы понезаметнее выведать у меня конкретное местоположение «жука» в гостиной.

Я решительно не собиралась облегчать инвестору задачу, так как очень хотела посмотреть, насколько хитроумно он будет выведывать у меня секреты. Еще не совсем известно, кто здесь кого дурит — я его или он меня. О чем он сейчас думает? О том, что я приготовила для него ловушку, или как бы половчее развести меня на разговоры?

Юлий Августович думал о последнем, так как зашел с дальнего края:

— Сонечка, а как Полина обнаружила микрофоны?

— Случайно. Пыль вытирала.

— В гостиной?

— Угу. — Немного, совсем чуть-чуть, я облегчила Гнедому задачу.

Юлий Августович заметно обрадовался успеху и подарил мне ласковый взгляд. Как гурман кулинарному шедевру. Только что кусочек на радостях не откусил.

— И как же у нее получилось?

— А на тумбе пыль протирала, тряпку за нее уронила и нагнулась. Глядь — а там коробочка огоньком мигает.

Если Юлий Августович и сердился когда-то на бестолковых женщин, то могу сказать — скрывал он это очень плохо. Выражение лица гурмана сменила брезгливая гримаса, и инвестор поднял с земли прутик. Начертил на песке четкий прямоугольник, обозначил квадратиками все тумбы внушительной гостиной Полины — я наблюдала с интересом — и сказал:

— Я, кажется, стоял вот здесь.

Видимо, когда-то раньше Юлий Августович с увлечением смотрел фильмы про шпионов и в связи с этим сделал неправильный вывод — «жуков» подселяют поближе к домашним телефонам. Прутиком Гнедой определил для себя место в противоположном от тумбы с телефонной базой углу, аккурат рядом с бронзовой лампой и двумя креслами.

— Когда кажется, креститься надо, — буркнула я, и прутик-указка дернулся к другой тумбе.

— Или здесь. — Методом научного тыка инвестор исследовал мои мозги.

— Лучше стойте там, — вздохнула я и помогла его прутику вернуться на прежнее место. — Отсюда вряд ли ваш разговор был детально записан. Вы ведь не кричали?