– Угостите их разок, – не выдержал Горн, наблюдая со стен, как всадники, богато одетые, с шитьем на мундирах и перьями на треуголках, в очередной раз обозревают крепость в подзорные трубы.

Невелик был шанс попасть, но уж очень обидно ничем не помешать врагу.

Ближайшая пушка громыхнула, окуталась дымом. Ядро быстро скрылось из поля зрения, и только в подзорную трубу было возможно проследить его полет.

Чугунный шар не долетел до всадников, взрыл землю, попытался подпрыгнуть в последней попытке достать податливую человеческую плоть, но напрасно.

– Дьявол! – в сердцах высказался Горн.

Остальные выругались гораздо более замысловато.

Двое из всадников спешились, передали поводья сопровождающим и один за другим опустились на колено. В их руках были ружья. Это смотрелось настолько нелепо, что полковник не выдержал и сплюнул:

– Совсем с ума сошли! И еще что-то пытались требовать!

Это было даже не абсурдом, а какой-то несусветной дурью, непозволительной даже дикарям.

– Попробуйте достать их еще раз, – начал было Горн стоявшему вплотную адъютанту, но тут над фигурками, сначала над одной, потом над другой, всплыли дымки выстрелов.

Адъютант вдруг вздрогнул. На лице его возникло выражение предельного изумления, а уже в следующий миг он стал стремительно заваливаться на спину.

Горн поневоле повернулся. По шлему что-то ударило, со свистом унеслось дальше, и лишь спустя несколько долгих секунд полковник сообразил, что это была вторая пуля.

Оба стрелка не спеша поднялись, о чем-то переговорили с остальными и лишь тогда запрыгнули в седла. Кавалькада не спеша затрусила прочь.

– Им помогает сам дьявол, – с ноткой испуга произнес кто-то из солдат.

Горн посмотрел на тело адъютанта и повернулся к стоявшим неподалеку. Кто именно произнес паническую фразу, определить было невозможно. Лица у всех свидетелей были одинаково бледны.

– Никому не говорить о случившемся. За нарушение – смерть, – обронил полковник.

Пуля может пролететь мимо, а вот петля никогда не промахнется мимо шеи. Как и топор палача.

Спустя час в русском лагере забили барабаны. Через некоторое время под их неумолчный бой к Нарве стройными колоннами двинулась пехота. Полагалось бы линиями, но московиты шли словно не на бой, а в обычный поход.

Колонны подошли и вдруг застыли, не решаясь преодолеть тот предел, где их сумеют достать ядра.

В промежутках остановились орудия. Еще дальше встала кавалерия в тех же походных колоннах.

– Может, надеются на наш выход? – предположил кто-то из свиты Горна, безуспешно пытаясь понять смысл совершаемого на глазах странного маневра.

– Не дождутся, – проскрипел полковник.

Он тоже терялся в догадках. Не считают же его таким глупцом, чтобы просто так выйти из-под защиты стен! Пусть московитов с виду немного, только кто поручится, что они тут все?

Между тем русские продолжали чудить. От колонн отделились небольшие отряды пехотинцев, одетых во все белое. Под руководством нескольких всадников, явно из тех, кто недавно наблюдал за крепостью, они торопливым шагом двинулись вперед, а затем прямо на ходу стали разворачиваться веером. Веер превратился в редкую цепь, где каждая пара солдат была отделена от других пар большим промежутком. Но и внутри пар расстояние между людьми было великовато, и свалить ядром больше одного человека не стоило и пытаться.