И вот я уже сижу напротив хмурой женщины в очень красивом и дорогом кабинете. Она объясняет мне что-то и подает ручку, спрашивает, уверена ли я.

Над ухом постоянно бубнит отец Славы. Уверена ли я, что Слава мне дорог, что я хочу попробовать быть с ним? Уверена? Да, скорее всего, да.

И вот словно со стороны вижу свою кисть, ставящую корявую подпись на документе, и ликующий, немного безумный взгляд отца Красовского. А потом приходит странное ощущение, что эта закорючка на бумаге разделит мою жизнь на «до» и «после».

Но это уже будет в другой истории, когда я очнусь от проклятого тумана. Надеюсь, тогда рядом окажется Слава.

Черный автомобиль представительского класса не спеша разворачивался перед моим домом. Мы с Муромским встречали его хмурыми взглядами.

Отец.

Как я его ненавижу. Ну почему он появился в моей жизни именно сейчас, почему Илья так безответственно сбагрил его на мое попечение, умывая руки?

Мы с Сашей искали его и Аню полночи. Под утро я был готов названивать в полицию, больницы и во все клубы столицы.

Вот куда он ее увез? Почему она не отвечает? Если инцидент с потасовкой в аэропорту сначала показался мне чем-то забавным, то сейчас я понимал, насколько он подготовил к грядущему.

Поэтому, когда отец позвонил, уже был готов прибить его и выкинуть за борт своей жизни.

Урод. Его даже предателем не назовешь. Избалованный ребенок-переросток, плюющий на всех, кроме себя, любимого. Воистину на детях гениев природа отдыхает.

– Слава, ты только в руках держи себя, ладно? Не хватало ему еще дать повод на тебя заяву накатать. Ты меня понял?

Муромский по старой привычке ходил вокруг меня кругами. Он всегда так делал, когда размышлял или решал важные вопросы. Обычно мне нравилось наблюдать за ним, но только не сегодня.

Сегодня я мог думать только о девушке, которая оказалась под моим покровительством и которую я упустил из-за глупой слабости. А еще… А еще черной липкой жижей внутри растекалась мысль, что мой биологический отец обладает мощной харизмой и может очаровать кого угодно. А если он…

Мысли были прерваны остановившимся перед подъездом автомобилем. Сжал руки в кулаки и плотно сомкнул губы от злости. С водительского кресла выбрался этот урод.

Он явно был пьян. Снова! Да еще и ухмылялся. Неуверенной походкой он подошел ко мне и, сверкая глазами, сообщил:

– Вооот, наконец-то и я нашел способ взять тебя за яйца. Сначала одного бабой утихомирил, теперь и твоя очередь настала.

Он засмеялся, запрокидывая голову назад. Я сделал шаг к нему, но тут на плечо легла знакомая ладонь и раздалось предупреждающее:

– Слава…

Папаша отсмеялся и с ненавистью посмотрел на Муромского. Плюнул ему в ноги и процедил:

– На этот раз я переиграл тебя, Андреич. Лови! «Кедровое» теперь моя фирма, и если ты, сынок, не хочешь, чтобы твоя принцесса возненавидела тебя, то вернешь мне все деньги, что должен был выплачивать и что задолжал за эти месяцы.

Похолодел, а руки Сашки сомкнулись на копии договора. Такого я не ожидал… Аня продала «Кедровое»? Ему?!

– Где она?

Реакция Мстислава Родиславовича показалась бы мне забавной, не находись я в таком бешеном состоянии. Он странно улыбнулся и ответил: