— Адрес простой: под Наманганом кишлак, Катта-Курам.
— Улица?
— Одна улица… Дом номер тридцать пять, Убайдуллы Усманова.
— Вот дикость, Средневековье — одна улица! — покачал головой Элизбар Дмитриевич, записывая, чтобы вечером дождаться Большого Чина возле его дома и в лифте передать ему листок с адресом, как они не раз проделывали с деньгами и бумагами.
А ночью Большой Чин позвонил домой Пилии и попросил его подъехать утром в восемь тридцать к Круглому садику в Ваке.
В назначенное время Пилия сидел на скамейке.
— Привет, мальчик, — сказал Большой Чин. — У тебя все в порядке?
— Да, — ответил непривычно подтянутый и трезвый Пилил, оправляя костюм, надетый по случаю встречи.
— Можешь оказать мне небольшую услугу? Как у тебя со временем?
— Нормально. Есть дела, но для вас я их отложу.
Большой Чин кивнул:
— Хорошо. Я знал, что ты мне не откажешь… Кстати, может быть, и для тебя будет в этом деле интерес… У тебя начальником все тот же кабан, майор Майсурадзе, кажется?
— Он. Спит и видит, как бы стать начальником милиции где-нибудь в Глдани и курдов ловить, — усмехнулся Пилия.
— Хорошая идея, — подмигнул Большой Чин. — Стоит об этом подумать. Попозже. А когда он уйдет, я позабочусь, чтобы ты занял его место. Теперь слушай внимательно: в Азии лежит чемодан, мой чемодан… Его надо перевезти сюда. Но загвоздка в том, что в чемодане не деньги, а опиум.
Пилия насторожился: «Чемодан опиума! Ничего себе!» — но не позволил себе ничего спросить.
— Лежит чемодан вот по этому адресу. — И Чин незаметно положил на скамейку клочок бумаги. — Поедешь туда. Там некий Паико, вор, живет в сакле у какого-то узбека. Чемодан у него. Поможешь ему вывезти чемодан и сдашь мне.
— Ясно. А с вором что дальше?
— Все равно. Мне он не нужен. Не имеет значения. Вообще можно оформить арест вора и везти официально… Выследили, поймали, везем домой, на следствие… Ну, тебе виднее. Это я только так, как вариант. Главное — чтобы ты был цел и невредим!
— Я все сделаю, — ответил Пилия. — Но меня многие знают…
— Здесь, но не там… А вор будет предупрежден. Ему тоже под прикрытием ехать легче. Другого выхода нет. Главное, чтоб этот проклятый чемодан прибыл сюда.
Но собой не рискуй! Дороже жизни — только смерть во сне! — непонятно закончил Большой Чин, поцеловал Пилию в лоб и мельком взглянул на часы. — Денег не жалей. Скажешь потом, сколько потратил, я все возмещу вдвойне. Ну, иди!
— Когда лететь?
— Чем быстрее, тем лучше. Надеюсь на тебя. — И Большой Чин направился к своей иномарке, за которой стояла «Нива» охраны.
А Пилия еще некоторое время сидел в садике, переваривая поручение человека, которому был многим обязан в жизни. Оставшись бессильным сиротой, он ни за что не выплыл бы из нищеты, если бы не помощь Большого Чина, дальнего родственника и благодетеля, который поселил Пилию у своей двоюродной сестры, содержал, устроил на юрфак, а потом — в милицию. Большой Чин занимал очень высокий пост, но чем в действительности занимался — Пилия не знал. Несколько раз привозил для него из Москвы портфели-дипломаты с деньгами — и все. Сейчас вот чемодан с опиумом… Надо ехать!